– Я с ними не лажу, – как будто оправдываюсь.
– Брось, ты провела с ней целый день и… осталась прежней, – говорит он тише.
Меня злят его слова, что за ерунду он тут говорит?
– У вас очень хорошая дочь, не наговаривайте!
– Хорошая, кто спорит? Но характер у неё трудный.
– Глупости!
– Да? Почему тогда воспитатель года продержалась у нас всего неделю? Ну, вообще, это рекорд, потому что обычно все увольняются после первого дня, – Руслан Викторович трёт переносицу.
– Зачем вы мне это говорите?
– Ты не понимаешь?
– Нет, – честно говорю я.
– Медицина – это не твое, а вот няня ты отличная. Моя дочь ни с кем так не ладила раньше, как с тобой сегодня. Решено. С завтрашнего дня ты её няня, – заявляет.
Я даже встаю от неожиданности:
– Кем это решено? Я врач, вообще-то! Какая няня! Вы хоть знаете, что будет, если мои родители узнают…
– С ними я договорюсь. По рукам?
Я задумываюсь на секунду. А ведь он прав. Я здесь только по настоянию родителей… И как же мне хочется сбежать от ненавистной работы. Но быть няней дочери главврача с таким же трудным характером, как и у ее отца? Не променяю ли я шило на мыло?
Руслан Викторович как будто подтверждает мои опасения, подходит ко мне, улыбаясь:
– Молчание – знак согласия! Ты, – показывает он на меня пальцем, – будешь работать моей няней! То есть, няней моей дочери, ну, ты поняла…
Он, кажется, весьма собой доволен. Это меня бесит! Поэтому я начинаю возражать:
– Я не могу променять медицину на такую работу!
– Ну, какой из тебя врач? – усмехается Руслан Викторович.
– А вот это уже слишком! – первый раз повышаю на него голос.
Руслан Викторович просит меня сесть на место, и я повинуюсь, потому что невозможно противостоять его строгому басу.
– Твой отец звонил мне, просил направить тебя на путь истинный, говорил, что ты не хочешь работать врачом, а хочешь заниматься… забыл, чем ты там хочешь заниматься?
Я краснею, мне неудобно, что мой отец уже успел нажаловаться на меня, поэтому огрызаюсь:
– Не ваше дело! Я сама разберусь со своим отцом…
– Я тебе помогу.
Я замираю и перестаю дышать, сердце начинает стучать чаще:
– Как?
– Попробую его убедить отстать от тебя с медициной. Он разрешил тебе заниматься другим делом…
– У вас не получится.
Руслан Викторович усмехается:
– Поверь, получится, ведь я в этом уверен: медицина и, правда, не твоё… ты слишком легкомысленная и постоянно витаешь в облаках!
Встаю, сжимая кулаки:
– Не знаю, когда вы успели так быстро меня понять… Я, пожалуй, пойду, а то начну говорить про ваши «высокие» качества!
На лице у Руслана Викторовича появляется растерянность, видно, он понимает, что сказал лишнего. Он резво преодолевает расстояние между нами, закрывает дверь, которую я уже успела приоткрыть.
Разворачивает меня к себе лицом. Получается так, что я оказываюсь прижатой им к стене.
Мы никогда раньше не находились так близко друг к другу. Я первый раз чувствую, какой он сильный и высокий. А ещё его запах… Мужской, дурманящий.
От него исходит такая незыблемая уверенность… Понимаю, почему он пошёл в травматологию. Ему не страшно смотреть на какие-то там травмы. Он непробиваемый, как скала.
В противовес моим мыслям Руслан Викторович произносит неожиданное:
– Соня, ты нужна мне!
Мои щёки загораются румянцем. Он первый раз назвал меня просто по имени.
Не «Софья Владимировна», а ласковым словом «Соня».
Против моей воли я начинаю дышать часто! Но тут он продолжает:
