– Вынюхивает что-то, – пришел к общему выводу Артур. – И не сидится же, в такой ливень!
– Скорее злость срывает, – хмыкнул Дэф. – Утэвво довольно злопамятные ребята, особенно… такие.
– Согласен. Те, кого я видел, по мстительности могли переплюнуть любого мексиканца.
– Что есть, то есть, – согласился Дэф. – Поэтому, Артур, запомни – не стоит наживать такого врага, но уж если нажил – увы, с ними это легче легкого – готов будь убить первым. Пока не убили тебя.
Дюпурер, отлипнув от окна, присел с краю той же горы одеял, где только что валялся Джойс, и вздохнул: кажется, уже потихоньку осознавал, во что вляпался, и был этому вовсе не рад.
– Как при таком раскладе вообще откуда-то берутся полукровки, – брякнул он, не подумав.
Дэф в ответ засмеялся, поперхнувшись дымом:
– Кто как, у всех по-своему.
Джойс же дотянулся и выразительно постучал по лбу лейтенанту костяшками пальцев.
Он удивленно поморгал, потом сообразил и смущенно заметил:
– Я не в этом смысле…
– Дайте угадаю, лейтенант, опыта общения с этими ребятами у вас вовсе нет? – иронично уточнил Дэф.
– Чистая правда, – признал лейтенант.
– Так вот, парень. Твое счастье, что я – человек. Пусть и полукровка.
– Простите. Я только сейчас сообразил…
– Да иди ты, – отмахнулся со смешком О'Нил. – Ложись спать. Да и ты, Джойс. Предыдущая ночь такая себе выдалась.
– А ты будешь сидеть глазеть в темноту? Отличный расклад – утром лучший стрелок отряда превратится в сонную муху, прекрасно, – съязвил Джойс.
– А мы утром никуда и не будем спешить. И, если что, я дождусь, пока Анвару отвалит туда, куда его поселили – и тоже на боковую.
Ночь прошла тихо, только снилась всякая дрянь – и не одному Джойсу, как выяснилось утром.
Да и тишина тоже оказалась довольно обманчивой – Джойс проснулся раньше всех, выглянул за дверь и увидел плотнейшее туманное марево, затянувшее округу. Поежившись, он прислушался – показалось или нет, что тихо-тихо прозвенел колокольчик? Звук, если и был, не повторился, и Джойс совсем было собрался окончательно выбраться наружу, но вместо звона колокольчика раздался шорох, точно от крадущихся осторожных шагов, и вот он-то точно не померещился. Медленно повернув голову в сторону звука, Джойс разглядел две ярко-рыжие, как огоньки от спичек или сигарет, горящие точки. По загривку продрало ознобом, и Джойс счел за благо втянуться обратно в хоган. Присел у порога, осторожно протянул руку, ухватил провокационно блеснувший в неверном утреннем свете «Прайс»: О’Нил во сне откатился к стене, оставив оборотнебойный револьвер с краю лежанки, и Джойс не стал слишком долго раздумывать, стоит ли воспользоваться случаем. Тихо щелкнул взводимый курок, но за стенами, в молочном мареве, уже не было ни шагов, ни рыжих огней-глаз, ничего и никого.
– Ну и куда ты собрался? – негромко поинтересовался Дэф. – С моей пушкой?
– На охоту, – съязвил Джойс. – Пока не поохотились на нас.
– В дом эта тварь не полезет, – зевнул приятель. – У них табу на вхождение в чужое жилье, как я понял.
– Кхм, – отозвался Джойс скептично.
– Ну как знаешь… смотри не отстрели там себе чего полезного, – пошутил Дэф, ныряя под одеяло с головой.
В тумане, впрочем, не оказалось и в самом деле никого и ничего подозрительного. «Прайс» холодил ладонь, мокрая туманная пелена липла к коже – и желания рыскать по кустам, ища следы, у Джойса особого не было. Хотя бегло все равно огляделся: следы были, обычные следы обутых в мокасины ног, при том совершенно непонятно, когда возникшие – они с равным успехом могли быть натоптаны сегодня утром или вчера сразу после ливня.
