Портсигар в самом деле сверкал серебром и наверняка манил бы любого нечистого на руку молодчика – что белого, что индейца.
– Ну, в этом смысле я несколько отличаюсь. Я курю – правда, редко и только трубку. А портсигар – что же, может, это вас и удивит, но у меня довольно много друзей. Друзей можно и нужно угощать при случае. А еще…
– А еще – когда кто-то в такой дыре выглядит и держится как вы, а потом заявляет, что у него много друзей, то становится очевидно, что этот кто-то – вполне заметная шишка. И трогать его карманным щипачам не с руки.
– Верно понимаете. И давайте на чистоту, мистер Джойс: задайте уже вопрос, который у вас на лбу написан!
– Я его не стану задавать – потому что и так вижу. Вы полукровка, мистер О’Нил.
– И даже дважды! – неожиданно радостно отозвался тот. – Фамилия у меня, впрочем, бабкина – Мойра О’Нил уперлась и ни в какую не захотела давать ни своему сыну, моему отцу, ни мне фамилии деда, потому что, как она говорила, «ни цыганской, ни индейской фамилии мои дети носить не будут».
– Дэф, вы мне зубы заговариваете, – отмахнулся Джойс. – Все-таки: кто вы такой? Чем так знамениты в здешней глуши и главное – что за связи, а может, личная репутация позволяют вам знать движение хвоста любой мыши в любом кабаке, одеваться, точно вы только что ограбили банк и на все деньги заказали моднейшему портному аж из Довера вещей по вашему вкусу, не бояться носить с собой добрый фунт серебра в кармане и при том охотно трепаться со всякими странными типами вроде меня? Отчего-то мне думается, что на порядочного домохозяина-ранчеро вы не тянете.
– Ну почему же… от бабки с дедом остался довольно большой кусок земли, и добротная усадьба. За ними нужно следить, так что ранчеро я вполне себе добропорядочный. Пусть и рос я в основном с другим дедом, а тут прошла моя юность, и…
Джойс разинул рот, едва не выронив пахитоску. Поперхнулся дымом, даже не пряча своего изумления:
– С дедом по матери?
– Да, – Дэф взглянул коротко и хищно, а потом улыбнулся: – И это не ваше дело.
– Вероятно. Как не ваше – то, что меня связывает с Хьюстоном и как я его стану искать.
– Ладно, вы не хотите спрашивать прямо – точно так же, как я не стану выяснять, кто вы там на самом деле и почему, а главное – зачем ищете бедолагу Хьюстона, но ваш странный взгляд действует мне на нервы, Джойс. Слушайте и отвалите потом с вашими догадками к черту.
Да, меня родила женщина из утэвво. Да, мой отец – наполовину ирландец, а наполовину идиот. И да, я умудрился вырасти и вменяемым, и физически здоровым. На эту тему я больше ничего пояснять не буду, надеюсь, вам будет этого достаточно?
– Вполне, – хрипло отозвался Джойс. – Что же, а Хьюстона я ищу потому, что, так вышло – он родич одного человека, которому я задолжал. Не деньгами, да и вообще не материально – скорее морально, но задолжал, это факт. Ник Хьюстон – бестолковый тип, я бы не стал его искать по своей воле, но… Пропал, бесследно – помоги, Джойс, тебе же помогли! Я не смог отказать.
– Женщина замешана?
– Не совсем. Даже в основном нет.
– Что же, в любом случае вы неплохо распутали тот клубок, в который Ник Хьюстон угодил по дурости – даже дошли до нашего городка. Откуда у вас такие хорошие познания в деле добывания из-под земли людей, пропавших бесследно? На охотника за головами вы не похожи. Не для меня, во всяком случае – Долговязый Сэм, например, решил иначе. Кто прав – он или я?
