Ведь явно так окажется, в сущности, более чем предостаточно всего-то навсего перевести хорошую книгу в довольно дурном ключе, и тогда она неизбежно послужит абсолютно иным целям, нежели чем было то, для чего она еще первоначально была предназначена самим ее автором.
Прекрасный замысел вполне возможно запросто опошлить и затмить грязным и слащаво вульгарным его перевоплощением на некоем другом языке.
А кроме того, массовое искусство вообще порою специально низводят до полностью трафаретно праздничного уровня.
И делается это данным образом, прежде всего, как раз оттого, что именно посредством этого и можно будет достичь цели самого же искусственно облегченного восприятия всей этой нашей подчас все еще и впрямь донельзя непростой и нелегкой жизни.
Причем ее ныне столь беспрестанно стараются весьма так подсластить и весьма тщательно приукрасить.
И это при том, что народная песня, как правило, грустная, а вовсе не восторженно слащавая…
Причем духовный прогресс в этом вопросе во всем до чего и впрямь последовательно следует за безотказно и беспросветно низкопробным техническим развитием.
Вот чего пишет обо всем этом Иван Ефремов в его романе «Лезвие Бритвы».
«Создать, проявить, собрать красоту человека такую, чтоб она была реальной, живой, – это большой подвиг, тяжело. Проще дать общую форму, в ней подчеркнуть, выпятить какие-то отдельные черты, отражающие тему, ну, гнев, порыв, усилие. Скульпторы идут на намеренное искажение тех или иных пропорций, чтобы тело приобрело выражение, а не красоту.
А изображение прекрасного тела требует огромного вкуса, понимания, опыта и прежде всего мастерства. Оно практически недоступно ремесленничеству, и в этом главная причина его мнимой устарелости».
А ведь нет ни малейшего признака всяческой устарелости в наиболее главном сегодняшнем устремлении духовно развитых людей России и ближнего зарубежья взять да весьма деятельно переложить…
То есть всенепременно явно приноровиться, дабы пристроить все большие общественные заботы на чьи-либо чужие покатые плечи.
Во многом это вполне сродни ремесленничеству в крайне важной области сущего переосмысления самых различных аспектов бытия, и именно оно и пришло на смену всякого разного рода сомнениям, раз теперича, они нам оказались совсем не к лицу…
И вот, в некоем новом виде и возрождается стародавнее язычество, поскольку новая «кровохаркающе светлая нигилистическая мысль» неизменно формирует в человеке все то наиболее главное, чего в нем давно уже не было, а именно истую веру во всесильных идолов, и они точно теперь окажутся непременно живыми, а вовсе не деревянными.
И надо бы буквально так сразу отметить, что это именно те, кому немилосердно пламенно достались все бразды правления, и принялись создавать (при помощи чужих рук и таланта) весьма наглядные образы идеалистического толка ради того, чтобы полностью ведь стала очевидна вся благодатная суть их величайшего краснознаменного царствования.
А именно поэтому вся вящая монументальность и впрямь ведь востребованная от искусства этими обожествленными во плоти людьми-идолами… она-то и послужила сразу «трем богам». Во-первых, будучи таковой, она неизменно подчеркивает обещанное многолетие данной власти, пришедшей на долгие века.
Ну, а во-вторых, подтверждает ее жизнеспособность и великую мощь. А в-третьих, она еще и вызывает во всех ее подданных истинный трепет и умиленное восхищение.
