– Я тоже Этана видел, – буркнул Финн. – И еще там… разное.
Керидвен прикусила губу.
– Разное – это что? – поинтересовался Джимми.
Финн содрал с головы одеяло и принялся его сворачивать.
– Ад видел. Страшно. – Он развернулся к Блейзу. – Вообще не дело, что тут творится. Заканчивать это надо, святой отец.
Блейз вздохнул:
– Легко сказать… – он потер бровь. – Я, конечно, тоже ошибся. Я с «De Profundus» начал, ее всегда за упокой читают, а она же про милосердие… а оказалось, что они все хотят не милосердия, а справедливости… того, что считают справедливостью… и обиделись на меня, кажется… – Блейз просветлел лицом. – Но зато они меня слышат! И даже вроде бы разговаривают! Это уже что-то! – И тут же погрустнел. – Одной службы мало, конечно. Часовню бы тут построить… Ну или даже прямо тут можно, только крест поставить… и освятить нормально…
– Я поговорю с отцом, – решительно сказал Финн.
– Поговоришь?! – Ора вскинулась и зашипела, как кошка. – Не о чем тут разговаривать! Этан вон говорил и договорился! Так ему и надо!
Финн тоже вскочил на ноги:
– Не болтай, о чем не знаешь, дууура!
– А ты, значит, знаешь?! Сопля зеленая! Сдохнуть боишься, вот и все!
– А и боюсь! Я хоть умереть боюсь, а ты жить боишься!
Ора заверещала, подпрыгнула и вцепилась Финну в волосы.
– Ти-ха! – гаркнул Джимми, вклиниваясь между ними и прижимая Ору к стенке.
– Трус сопливый! – не унималась Ора, пытаясь все-таки из-за Джимми лягнуть Финна в колено. – Хочешь, чтобы мы пост бросили, пост бросили, да?! Всегда О’Рурки стояли намертво, а ты все бросить, бросить хочешь?! И ради кого?! Чтоб тебе в аду гореть!
– Дуура! – взревел Финн, и вдруг обмяк и осел на топчан, закрыв лицо руками. Блейз и Керидвен, висевшие у него на локтях, едва успели его подхватить. – А я такое видел, такое… – всхлипнул он. – Никто такого не заслуживает, никто, – выговорил он горестным шепотом. – Пока ты живой, ты еще хоть что-то сделать можешь. А потом… потом все. – Финн замотал головой и поднял измученные глаза на Блейза. – Я, наверное, в ад попаду, святой отец. Я… дьявола видел.
Ну так уж и дьявола, чуть не выпалила Керидвен, но вовремя прикусила язык. Карательно-воспитательные эльфиновские методы, кажется, стремительно давали результаты.
Блейз замахал на Финна руками:
– Даже не думайте такое говорить! Ни про кого нельзя сказать, что он окончательно погиб, ни про кого!
Ора зло блеснула глазами из угла:
– А отец Джозеф другое говорил!
Джимми картинно застонал и ткнулся головой в стену.
– Чокнутые. Вы все тут чокнутые!
– А ты вообще молчи! – огрызнулась Ора. – Ходит тут… думаешь, городской-красивый, я в тебя стрелять не буду?! В Финна стреляла, в Этана стреляла, а в тебя не буду?!
– Э?… – опешил Джимми.
Ора осеклась.
– Любовь зла, – подвела итог Керидвен.
– Да какая любовь! – взорвалась Ора. – Под кустами целоваться – это никакая не любовь! Это вы вон с Финном себе всякую любовь можете позволить! Штаны натянул и дальше побежал, что делал, то и делай! А мне потом куда?! Сиди дома, горшки таскай туда-сюда? Как маменька, десять детей, четыре мертвых?! Чтоб у меня даже имени своего не было, была Ора, а стала миссис какая-то там?! Да я лучше сама на этих болотах сдохну, хоть своей смертью, под своим именем! – она хлопнула дверью и выскочила наружу.
Джимми ошарашенно проводил ее глазами:
– Да мы только всего поцеловались-то пару раз… Да я к ней не подкатывал даже толком, ну!
