И чтобы как обращение, так и исповедание было твердо, архиерей подзывает восприемника и повелевает ему трижды совершить поклон перед жертвенником, где обитает Бог, свидетельствуя этим, что сам дает обет всецело соблюсти крещаемого в вере и благочестивой жизни.
Если крещается младенец, то восприемник, наклонившись, берет его, лежащего перед святыми вратами, словно из рук Христа. Если же ребенок постарше, то принимает его от архиерея, также знаменуя этим, что восприемлет его из рук Христа и становится поручителем за него перед Спасителем. С этого времени он становится для крегцаемого отцом по духу и поэтому приносит (или, держа за руку, приводит) к священной купели, показывая, что крещаемый приходит добровольно, а не по принуждению.
Все это делается при свидетелях: прежде всего и преимущественно в соприсутствии Самого Бога; также и при архиерее и находящихся в храме верных, которые выступают в роли свидетелей крещаемого; при самом восприемнике, который приводит крещаемого; в особенности же – при божественных и чистых Ангелах, невидимо присутствующих здесь же, веселящихся о божественном рождении от Духа и спасении крещаемого и записывающих его на небе. Они уже сделались ближними и друзьями его, как только он приблизился ко времени очищения божественной баней и запечатления миром.
По этой причине необходимо, чтобы все верные находились в храме с наивозможным благоговением и радостью, будучи убеждены, что им соприсутствуют Ангелы, радующиеся о едином кающемся грешнике. Они твердо веруют и в то, что крещаемый передается теперь святому Ангелу Хранителю, который всегда будет с ним, отгоняя завистливых демонов и любые наветы коварнейшего врага, и станет соблюдать его для Царствия Небесного, если только крещаемый верою и делами сохранит благодать крещения.
Божественнейшее крещение – это дело величайшее. Поэтому прежде Церковь совершала крещение через архиереев в соборах именно в то время, когда мы в праздники на Божественной литургии поем: «Елицы во Христа крестистеся»[19], – и в особенности в Великую Субботу перед Божественной литургией, когда много читается из божественных пророков[20]. Так делалось потому, что священнейшее крещение есть и возрождение, и воссоздание, и очищение, и просвещение, и усыновление, и дар, и освящение, и весьма многое другое из того, о чем говорят святые отцы. Но преимущественно оно изображает смерть Христову и тридневное Воскресение, что о чем яснейшим образом говорит сам выбор этого времени для крещения (то есть Великой
Субботы). Ведь через смерть Христову, и трехдневное погребение, и Воскресение мы получили и бессмертие, и нетление, и надежду будущего воскресения и обновления, надежду на вечную жизнь, начатком которой был Христос, единый безгрешный, пострадавший за нас, грешных, не заслуживший смерти, потому что Он не согрешил ни в чем, но умер за нас.
Грех, как говорят Исаия и Павел, есть жало смерти (см.: 1 Кор. 15, 56), то есть ее начало, корень и причина, а Христос Сам не сотворил греха. Не будучи повинен смерти, Он умер ради нас и, таким образом упразднив смерть, воскрес и низложил наши страсти и осуждение. Бесстрастный, добровольно пострадав и сделавшись Начальником и руководителем нашей жизни, Он вознесся на небеса. Облекаясь в Него крещением, мы ожидаем Его нисшествия с неба, когда Он нас воскресит и дарует совершенное нетление, чему залоги дарует теперь через крещение.
