В издании представлен третий сборник английского писателя и ветеринара Джеймса Хэрриота, имя которого сегодня известно читателям во всем мире, а его произведения переведены на десятки языков. В этой книге автор вновь обращается к смешным и бесконечно трогательным историям о своих четвероногих пациентах – мудрых и удивительных – и вспоминает о первых годах своей ветеринарной практики в Дарроуби, за которым проступают черты Тирска, где ныне находит
Джеймс Хэрриот, замечательный английский писатель, автор книги «О всех созданиях – больших и малых», а также самый известный в мире ветеринар, вновь возвращает читателя в знакомый уголок сельской Англии, затерянный среди холмов Йоркшира. В своих волшебных, добрых, смешных и грустных рассказах о людях и животных Хэрриот представляет своих старых друзей: миссис Памфри с ее незабвенным мопсом Трики-Ву, Зигфрида Фарнона, партнера, с которым Хэрриот н
Смешные и трогательные рассказы о животных английского писателя и ветеринара Джеймса Хэрриота переведены на десятки языков. Его добродушный юмор, меткая наблюдательность и блестящий дар рассказчика вот уже несколько десятилетий завоевывают все новых читателей, не переставая удивлять, насколько истории из практики «коровьего лекаря» могут быть интересными. А насколько будни сельского ветеринара далеки от рутины, не приходится и говорить! Попробуйт
Имя Джеймса Хэрриота, автора книги «О всех созданиях – больших и малых», а также других произведений, ставших мировыми бестселлерами», известно сегодня во всем мире. Сборники его рассказов переведены на десятки языков, по ним снято несколько фильмов и популярный телесериал. Добродушный юмор, меткая наблюдательность и блестящий дар рассказчика Джеймса Хэрриота продолжают завоевывать все новых читателей, не переставая удивлять, насколько истории из
Предельно откровенная исповедь человека, чья юность пришлась на 70-е годы прошлого века. Это поколение «пацанов», чьи самые лучшие годы прошли на разломе между эпохами. Читатель сопроводит героя на всем его пути – от обычного мальчишки с улицы в ленинградской «спальнике» до одной из видных фигур в постперестроечной питерской журналистике. Глухая тоска времен застоя, хаос «эпохи перемен», юношеская романтика, дружба, любовь, обращение к вере… Но а
Сборник рассказов и фельетонов. Жизненные истории, литературный стендап, разговорчики на кухне. Как мы думаем – так и живем, эта книга об этом. Скрепы, традиции, привычки и «добрые советы» не помогают, а мешают принимать решения. Не подумала своей головой – теряешь любовь, здоровье, деньги, а иногда и жизнь. «Чудесное зачатие» и «Хочу на остров» – две книги на эту тему.«Чудесное зачатие», первая книга, «Хочу на остров» продолжает разговор. Автор
Героиня книги «Зеркало-псише» Марья Ивановна Ушкина проходит путь от детства до зрелости, сопровождаемая субличностью зазеркалья. Иногда с лирической светлой грустью, иногда с юмором и самоиронией героиня проживает свои ошибки. Зачёркивает летние дни сложного детства и отрочества в календарях, составляет список своих поклонников, покидает любимого, придумывает теорию жизненных циклов и щедро делится творческим анализом собственных ошибок.
"Иронию судьбы" Эльдара Рязанова, конечно же, все видели, вот и Сергей, шофер-дальнобойщик – не исключение. Однако он не пошел с друзьями в баню в преддверии Нового года, волею судьбы он отправился в рейс, и пункт его назначения – город на Неве, Санкт-Петербург. Автор обложки – Сергей Сидоренко.
Самое время прийти в гости в люд. Осмотреться, подметить детали, спросить о будничной жизни живущих неподалеку, их делах и чувствах. Людей много. Гостить тоже много придется. Люди ведь гостеприимны, радушны. Они вас обязательно примут к себе, хотя, разумеется, молча чаем угощать не будут. У каждого найдется своя история, которую они с охотой поведают. Вы только слушайте внимательно. Люди очень болтливы, но никогда их болтовня не идет попусту. Все
«Одним людям идут их недостатки, другим даже достоинства не к лицу», – сказал замечательный французский моралист и мыслитель герцог Франсуа де Ларошфуко. Эта максима как нельзя более подходит к полководцам. Ни на каком другом поле не становится столь очевидна относительность наших моральных оценок, как на поле сражения. Мы не можем восхищаться полководцем – и не думать о том, ради чего он совершал великие деяния и какую цену заплатил за достижени
