– Савелий, а ты часом наркотой не балуешься? – как-то спросил его отец.
– Ты че, батя! Не!
– Ну, может, травку какую-нибудь «безобидную» покуриваешь для подъема настрою. А с того все начинается. И не заметишь, как втянешься. А потом – кранты. Помнишь такого Хромова?
– Это тот, который на каре работал в твоей бригаде?
– Да. Так вот, он помер в больнице.
– А отчего?
– Наша фельдшерица сказала, что от наркоты. Он все какие-то сигаретки поначалу потягивал. Какой здоровяка то был! За пару годов сгорел человек. Скажи мне откровенно: пробовал какое-нибудь зелье?
– Ну, пацаны пару раз давали потянуть какую-то самоделку.
– Савелий, под любым предлогом отказывайся, если хочешь жить! Дай мне слово, что не прикоснешься к наркоте!
– Батя, обещаю!
По воле неумолимого случая рядовые Елисеев Семен Аркадьевич и Звонарев Савелий Романович попали в строительный батальон, дислоцировавшийся на площадке «Орион».
Уазик с красным крестом уже стоял возле медицинского пункта, в нем сидели рядовые Елисеев и Звонарев, за рулем был водитель.
– Доктор, если ты до двадцати трех ноль-ноль на обратном пути ты не пересечешь КПП полигона, мы вынуждены будем начать поиски. Будь осторожен. Зима, степь. Сам понимаешь! – напутствовал подполковник Самусев лейтенанта Камского.
Ехали по степной накатанной дороге, которую успел изучить водитель за полтора года службы. Мороз ослаб, но было ветрено. Примерно через четыре часа пути достигли цели и заехали на территорию областной психиатрической больницы. Оформлял больных дежурный врач. Камского поразило, с какой невероятной скоростью психиатр покрывал чистые листы бумаги. На одну страницу у него уходило не более одной минуты. Когда выехали обратно, уже смеркалось, а вскоре стало совсем темно. Свет фар прорезал мрак. Заиндевевшая дорога искрилась, словно млечный путь. Неожиданно машина, чихнув пару раз, заглохла и остановилась.
– Что случилось? – поинтересовался Камский у водителя.
– Все в порядке, – ответил тот. – Бензин закончился. Сейчас залью из канистры.
Через несколько минут поехали дальше и без четверти до условленного часа уже были на КПП полигона. Лейтенант Камский дозвонился до дежурного, сообщил, что солдат госпитализировал и скоро приедет.
Уже по весне пролеченных Елисеева и Звонарева забрал из клиники один из офицеров, ездивший в Семипалатинск по делам части.
Игнат ждал с нетерпением очередного отпуска. Командир части обещал дать его в марте, когда станет теплее. От Сильвии он получал то радостные, то грустные, иногда с упреками письма. Они решили быть вместе, и Камский договорился о выделении комнаты в общежитии.
На консультацию в Семипалатинск на медицинском уазике везли четырех рядовых: двоих в неврологию, одного к онкологу, еще одного в наркологическое отделение. Старшим автомобиля был капитан медицинской службы Харитонов. Сопровождал больных фельдшер лазарета старшина Гурко. Лейтенант Камский ехал за медикаментами, которые должен был приобрести для воинской части на аптечных складах. Стоял февраль, самый снежный месяц в году. Восточно-казахстанские степи были открыты всем ветрам, и белые барханы кочевали по степным просторам, задерживаясь только в естественных складках местности, создавая в отдельных местах заносы толщиной в несколько метров. Грейдер, так называли насыпную автомобильную дорогу, начинался от станции «К» и, минуя Чаган, летел к областному центру имени семи палаток.
