По имеющимся сведениям: в конце февраля здешние виды выглядели совершенно по-другому. Судя по весьма подробному описанию, зимы здесь обычно свирепые и очень снежные. Но сейчас не наблюдалось ни многометровых сугробов, ни зимнего мороза. Я бы даже заявил – снежный покров отсутствует минимум неделю; единственно, в теньке, укрывшись под кронами хвойных исполинов, кое-где виднелись снежные бугорки.
К тому же, габариты среднестатистических растений заметно увеличились. Передо мной красовалась целая лужайка высохших, прошлогодних лопухов. Любой из них имел высоту не ниже трёх метров и диаметр у основания ствола не меньше пятидесяти сантиметров. Поваленные обвалом деревья доходили до восьмидесяти метров в длину, а в ширину до пяти. Когда включил радар, сразу же обнаружилась разнообразная живность класса насекомых. Они не настолько изменились как тараканы, но и от прежних габаритов отличались. Радостно сделалось за природу, пускай она слегка видоизменилась, но всё-таки выжила. Одновременно возникла спорная гипотеза, что исключительно на низших уровнях, так как не нашлось ни птиц, ни животных. Хотя я отложил на некоторое время это предположение, так как по имеющейся информации уже до войны живность в лесах не водилась в больших количествах.
Я при помощи древолазов залез на ближайшее дерево и прикрепил камеру наружного видео наблюдения. Солнечная батарея, при включении раскрылась как цветок. Наглядно убедившись, что устройство полноценно функционирует, бросил взгляд на завораживающий пейзаж. Бесконечный древний лес заполнял окружающее пространство целиком и полностью. Макушки деревьев, чутко реагируя на малейшее дуновение ветра, походили на беспокойные волны. Эдакий хвойный океан, под безоблачным лазурным небом. Две вечности сходились на горизонте – впечатляющее зрелище! Век бы любовался, но удручающая картина завала не вписывалась в общую гармонию. Пришлось слазить с дерева.
Броня не уступает по силе автопогрузчику, но, торопясь на поверхность, не поинтересовался количеством энергии в батарее. А её, как назло, оказалось недостаточно. Поэтому решил первоначально прогуляться до административного здания и на месте определить масштабность загромождения главного входа. Затем вернуться домой и поставить полюбившейся панцирь на зарядку. А уже завтра с утра пораньше обстоятельно заняться обоими завалами.
Продираясь сквозь труднопроходимые заросли кустарников и скоплений сухостоя, я сканировал окружающий лес чувствительным радаром. Разыскивая хоть какую-нибудь живность, попутно при помощи счётчика Гейгера и встроенного приложения создавал карту радиационного заражения местности, на всякий случай.
Влияние радиации ярче выразилось на вьющихся растениях. В процессе генетических мутаций представители этого подвида стали визуально походить на вечнозелёные лианы, с толщиной ствола около полуметра, а максимальной длиной, нередко доходившей до сотни метров. Я даже попытался взобраться на одну из них, но молодой и ещё неокрепший ствол оборвался, не выдержав массы панциря. И немудрено, так как далеко не каждая ветка способна выдержать несколько сотен килограмм.
В общем, через двадцать минут я достиг пункта назначения. Навигатор однозначно указывал, что прямо передо мной головное здание исследовательского института, которое располагается в центре закрытого городка. Но внешне ничего не подтверждало эту информацию. Так как в радиусе видимости возвышался только лишь невысокий пригорок, сплошь покрытый густою растительностью. После сканирования площадки в глубину открылась невесёлая картина: центральный вход был погребён под плотным многометровым слоем земли, строительного мусора и крупных обломков строения.
