– Поймите же, уважаемые! – убеждал тогда коллег профессор-востоковед, взволнованно расхаживая по кабинету. – Зеркало там стоит отнюдь не случайно! Это не наш выбор, а его! Не зря же его называют Зеркалом Судеб… Раз оно находится именно здесь, в хранилище Университета – значит, на то есть причина. Вмешательство в ход процессов, о которых мы с вами не имеем ни малейшего представления, может стать огромной ошибкой! Уверен, однажды, выполнив свою миссию, оно просто исчезнет само – так же, как и появилось.
К счастью для Фазиль-бея и его сторонников, приближалась пора выпускных экзаменов, всем вскоре стало не до Зеркала и убирать его не стали, а потом, видимо, и вовсе забыли о нем. Так или иначе, но оно по сей день продолжало стоять на том самом месте, где я увидела его впервые.
– Вот ваш сундук! – с облегчением окликнула я гнома, заметив, наконец, искомое среди нескольких других таких же маленьких сундучков. – Видимо, кто-то по ошибке переставил его к университетскому инвентарю.
Гном, успевший к этому времени стащить со стеллажа один из пузатых стеклянных пузырьков, меня совершенно не слушал, полностью подпав под власть бело-серебристого мерцания, мягко струящегося и переливающегося внутри пузырька. Его глаза утратили разумное выражение, слепо уставившись внутрь стеклянного сосуда – и, вздумай я оставить его здесь одного, гном вполне мог бы простоять так до самого конца времен, медленно рассыпаясь в прах.
Я раздраженно вздохнула. Вот не зря Дорн не любит пускать сюда посторонних!
– Немедленно поставьте на место! – громко потребовала я, надеясь окриком вывести гнома из гипнотического транса. Гении стихий, заключенные в пузырьках, только на первый взгляд кажутся безобидными, но на самом деле хлопот от них больше, чем от тех же огненных саламандров.
Гном испуганно вздрогнул от неожиданности, моргнул и торопливо поставил пузырек на место. Выглядел он при этом несколько смущенно. Торопясь поскорее убраться подальше от колдовского свечения, он нечаянно задел локтем другой пузырек, и тот, слетев с полки, с громким звоном грянулся об пол.
– Вот бездна!.. – только и успела пробормотать я.
Из рассыпавшихся стеклянных осколков с угрожающим гудением взвился вверх и врезался в потолок туго скрученный в спираль грозовой смерч. Над Хранилищем разнесся низкий гул, словно звон гигантского колокола. Освобожденный из заточения гений воздуха пронзительно захохотал и метнулся вглубь зала, оставляя за собой шлейф из сотен маленьких голубых молний и распространяя отчетливый запах грозы. Судя по донесшемуся до нас звуку, в дальнем конце хранилища начали падать шкафы. Я схватилась за голову.
Гном, кажется, пытался что-то сказать, но из-за шума ничего не было слышно. Я схватила его за плечо и хорошенько встряхнула.
– Забирайте сундук и бегите к двери! – крикнула я, пытаясь перекричать вой ветра. Чтобы было понятнее, ткнула пальцем в кованый ящичек, а потом на дверь. – Откройте дверь! Слышите?! Дверь откройте пошире!!!
Похоже, гном меня все-таки понял, потому что, подхватив сундучок под мышку, торопливо потрусил в сторону выхода. Я же стрелой помчалась в противоположную сторону – туда, откуда слышались грохот падения, звон бьющегося стекла и злорадный хохот вкусившего прелесть свободы гения. Мне пришлось потратить примерно четверть часа на то, чтобы выдворить его из угла хранилища, где он окопался в окружении поваленных шкафов и опрокинутых стеллажей. В конце концов с диким гиком и подвыванием гений пронесся в последний раз под потолком – и вылетел на волю через предупредительно распахнутую гномами дверь.
