Стыдно мне не было, поскольку никогда не считала самоудовлетворение чем-то постыдным.
Глупости. Точнее, глупо себе в этом отказывать, если того требует организм. А те, кто заявляет, что это грех, и остальное бла-бла-бла, просто лицемерят. Правда, сама к подобным, пускай будет – забавам, особо не прибегала ввиду того, что не испытывала к этому потребностей. И тому была веская, с моей точки зрения, причина.
В свои двадцать семь лет я была девицей, проще говоря – девственницей. И нет, я не шучу, и вы не ослышались. Вот так бывает. Прошу не падать в обморок. И, парни, это не заразно.
Особых комплексов по этому поводу я ранее не испытывала, но, как вполне нормальная девушка, конечно же, хотела испытать, что вообще такое – секс. Не просто секс, скорее, занятие любовью.
Наивной и духовно невинной меня назвать было сложно. Я спокойно смотрела и порно-фильмы, (да-да, не нужно делать такое лицо. Кто их вообще не смотрел?). И прекрасно знала, как выглядит мужской член. И то, что он отлично по идее должен поместиться, несмотря на огромный вид, в женском влагалище.
Как я докатилась до такой жизни? Ну, думаю, что тут можно даже ничего и не объяснять, с моими снами и маниакальным Божневым в них, все вполне понятно. Тут у любого бы отбило желание. Но дело было даже не совсем в Божневе, и не в мужчинах, коих я выбирала на ответственную роль дефлоратора, во мне самой, конечно.
Повздыхав, после душа высушила волосы, оставила их распущенными, надела простые графитового оттенка джинсы скини с высокой талией и короткий, нежно-голубой без принта свитшот с длинными рукавами, подкрасила ресницы и губы, всунула ноги в осенние тимберленды и, подхватив рюкзак и курточку, вприпрыжку поскакала навстречу приключениям.
* * *
Божнев
Я уже не спал, лишь валялся с закрытыми глазами, медленно поглаживая по колом стоявшему стволу, смакуя воспоминания из внезапного, но такого кажущегося реальностью сна.
Жутко хотелось разрядки, но я словно мазохист-извращенец, истязал себя этими легкими, еще более заводящими поглаживаниями и образами женского тела, упиваясь истомой и наслаждением, застывшими в приоткрытых зеленых глазах.
Когда желание стало нестерпимым, а тело просигнализировало о надвигающейся, захватывающей голову разрядке, я несдержанно с глухим рыком сделал несколько порывистых толчков в руку, с тихим стоном прикусил губу, ощущая металлический вкус во рту.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, резко сел, покачнулся, тяжело дыша. Стало определенно легче, но недостаточно. Поморщившись от липкости семени на руке, выбрался из постели и, покачиваясь, вместе с тем ощущая легкость в теле, направился в ванную, констатируя, что ледяной душ все же лишним не будет.
Освежившись, пригладил мокрые волосы и, надев чистую домашнюю одежду, выскользнул из ванной, сразу же встречаясь с обиженным взглядом дочки.
— Я думала, ты спишь! А ты!
Я усмехнулся. Дочь была у меня жаворонком, просыпалась очень рано и просто обожала будить меня, подкрадываясь и напрыгивая на беззащитного меня. Ну, это она так думала, к тому времени я чаще всего не спал и попросту подыгрывал своей малышке. Однако сегодня все пошло не по плану.
— Обиделась? — улыбнулся, присаживаясь перед ней на колени.
В глазах моей девочки мелькнули хитрые искорки, но она закивала головой и надула губки.
— Обиделась!
— Сильно? — серьезным тоном уточнил я.
— Очень! Папа, ты не расплатишься!
