— Вроде, все. Кровь не идет, — вздохнула и отошла от него, пряча руки за спину.
— Сама как? Болит где-нибудь? — серьезно спросил.
— Не-а, — покачала головой. — Все в порядке.
— Есенина, постарайся больше не влезать в чужие разговоры, — выдал поучительно. Блин, я его спасла вообще-то. Наверное.
— Думала… они вас обидят, — пожала плечами, пряча глаза. Нервировал он меня. Даже дыхание спирало и сердце колотилось, как птица в клетке.
— Я так и понял, — улыбнулся. — Но теперь все знают, что у меня есть злющий миньон-защитник, так что… порядок.
Умеет он все испортить. Решила про себя, что больше никогда ему помогать не буду. Ни за что! Неблагодарный человек. Привык помыкать всеми. Психанула и ушла работать. По пути наткнулась на Кошелева, который чуть припоздал к представлению.
В одну из суббот я работала в ночную смену. Терпеть не могла рабочие выходные. В клубе — аншлаг. Пьяных рож больше, чем рюмок на столах.
Между телами лавировала, отсчитывая минуты до конца длинной ночи. Девчонки в подсобке и на кухне жаловались, что им все места облапали, а я улыбалась. На меня в таком прикиде только слепой кинется, а таких здесь нет.
— А вы бы зенки не пялили на мужиков и брали пример с Сони. Тогда бы не ныли, — ругала их повариха. — Она глаза не поднимает и жопой не крутит.
Слушала и усмехалась. Не права она. Да, не смотрю в глаза — это привычка. Не трусь и не кручу задницей из-за проблем личного характера, а не из-за показной добродетели. А мой внешний вид с шапкой и перчатками — вообще трешак полный. Знала, но защиту снять не могла.
— Может, нам и не краситься, как она? И юбки попросить длиннее, а то нам одной училки Есениной мало? — язвила Света.
Крутая она. Красивая до зависти, правда, не моей. Бойкая, веселая. Я на первых порах считала, что сюда из-за нее половина бухариков приходит.
— Есенина, твой «два-один» в работе, — заглянул на кухню Петя-бармен, а у меня глаза чуть не выскочили. В ночную смену меня Лавров не донимал, даже после того побоища уехал сразу.
Быстро взбежав на второй этаж, остановилась у столика, который обычно пустовал после обеда. Компания из четырех человек: двое мужчин и две женщины — о чем-то оживленно спорила. Ждала покорно, когда на меня обратят внимание.
— Соня, бутылку виски, два Мохито и закусок сообрази, — дал указание Лавров и махнул небрежно рукой.
Нормально так… Закусок сообрази. Я тут поваром работаю что ль? Заказ передала на кухню. А через десять минут уже расставляла яства перед гостями. Нарезок им передали вагон и маленькую тележку. Обожраться. Прижималась ближе к девушкам. Красивые, открытые, как яркие бабочки. Невольно улыбалась, слушая, как одна рассказывала об отдыхе за границей. Мне увидеть такое только через фото в Интернете светит.
— Свободна, — едва установила последнюю тарелку, сказал незнакомец, который пришел с Таем.
Отошла от столика и посмотрела на Лаврова. Для меня он босс, пока открыт «два-один».
— Иди, Соня, — подтвердил он. — Через тридцать минут сделаем заказ на горячее.
Кивнула и удалилась. Фух. Не получится в эту ночь в подсобке посидеть, как было раньше. Подошла к бару и встала сбоку. Мазала по всем пустым взглядом.
— Есенина, помоги с пятнадцатым, — Света передала записку бармену и повернулась ко мне. — Надо посуду убрать. Зашиваюсь…
— Конечно, — отлипла от стойки с подносом в руках, огибая танцующих. Духота, писец…
