Кэсси не знала, как выглядел отец, фотографий не сохранилось. Но мама утверждала, что у Кэсси его серые глаза и каштановый цвет волос. Стройная, с густыми локонами ниже плеч, среднего роста с овальным милым личиком, Кэсси не выглядела на свои восемнадцать.
Дядя Холджер трудился на стройке неподалеку от дома. Он был старше Кэтрин на семь лет, добрый, уступчивый человек, всегда обращался с мамой и Кэсси мягко и ласково. «Дядя». Не отец, не отчим. Только дядя Холджер или дядя Хол. И так было с тех пор, как Кэсси научилась говорить. Мама так ей велела, всегда проговаривая, что он не ее отец. Кэсси это устраивало, да и Холджера тоже.
С его сыном, Дэвидом, всегда было сложно: он иногда пропадал непонятно где, а возвращался порой в ссадинах и синяках. В последнее время это происходило реже. Он стал чаще бывать дома. Дэвид был намного жестче отца и любил добавлять «Я сказал!» к месту и нет. Но, несмотря на это, Кэсси любила брата.
Кэтрин сорок три. У нее овальное миловидное лицо с правильными пропорциями и тонкими губами. Она всегда много двигалась, не сидела на одном месте, наверное, это и помогло сохранить хорошую фигуру. Хотя мама всегда сетовала на сидячую работу и часто говорила, что, если бы не это, она бы выглядела еще лучше. Кэтрин работала бухгалтером на ковровой фабрике, и, судя по тому, каким невероятным количеством нужных связей она обросла, она была тем самым пауком в центре паутины. Глаза у Кэтрин светло-карие, с ореховым отливом. В сумерках этот самый ореховый отлив наполнял глаза Кэтрин цветом древесной коры.
Сейчас на ней заштопанные красные штаны на широкой резинке и зеленая футболка с длинными рукавами, засученными до локтей. И поверх всего этого – голубой фартук с нарисованными белыми перышками. Он считался особым – его сшила Кэсси на курсах кройки и шитья. Она записалась на них, как только поступила в местный колледж, поскольку всегда хотела научиться шить одежду, которую невозможно было купить. Городок был маленьким, и этот колледж считался элитным учебным заведением.
Кэсси нравилась красивая одежда. Жить в Дасании – самое настоящее наказание для людей, любящих искусство.
Кэтрин души в фартуке не чаяла, носила, почти не снимая. Всего за два месяца он уже обзавелся невыводимыми пятнами.
– Ну, что у тебя получилось? – поинтересовалась Кэтрин, поворачиваясь к Кэсси. Скользнув взглядом по столешнице возле плиты, где Кэсси устроила пекарский уголок, она оценила хаос и щелкнула языком. – Творческий беспорядок?
Хлопнув в ладоши, Кэсси увидела, как с них посыпалась белая мука. Кэсси еще не научилась распоряжаться пространством, так что ее готовку сопровождал беспорядок.
Мама помыла руки в раковине и, вытирая их о фартук, сказала:
– Ладно, сейчас я тебе помогу. Кстати, Кэсси, забыла тебе новости рассказать! – Мама подошла к ней и умело стала смешивать ингредиенты в общей миске.
– Какие? – Кэсси тоже решила помыть руки.
– В Ив Рикаре у яшуто, ну где живут выселенцы Аттвуды из Шадера, зарегистрировали демоническую активность. Представляешь?!
Кэсси насторожилась. На всей планете Реншу демоны появляются и нападают на людей, с ними сражаются манлио, а маниши зачищают энергетику после них. Только на двух материках, в Ив Рикаре и в Эрлифе, демонов нет и не должно быть. Они в безопасности и не задумываются о том, что где-то каждую минуту в этот мир вылезают демоны и убивают все живое.
