Обезьяний лес. Том 1 - страница 36

Ну а пока Сэм просто стоял и смотрел вглубь темного коридора, размазывая свет фонаря по бетонным стенам, пропитанным плесенью и сыростью.

Удостоверившись, что здесь никого нет, он двинулся вперед. Когда глаза привыкли к сумраку, он заметил справа еще один вход, но чутье подсказывало, что лучше не соваться в кромешную тьму. Этот мафиозный тип мог разбросать много ловушек. Он направил туда свет фонаря – ничего, тьма как стояла столбом, так и не дрогнула. Свет будто в стену врезался, а еще Сэм уловил яркий запах гнили и серы.

Он машинально потянулся рукой к груди, чтобы вцепиться пальцами в ремень от лука. Которого там не было.

Коридор заканчивался глухой стеной, но зато вывеска «ВХОД» светила так ярко, что заливала зеленым светом темный потолок. Сэм шел к этой вывеске, рассматривая бетонные стены с цветущей на них плесенью, замечал огрызки сколотой краски, кажется, желтого цвета и полы – кафельные, холодные и скользкие. Его одинокие шаги, пусть и негромкие, превращались в звуки рушащихся башен. Сэм был точно в этом уверен.

Запах сырости и серы плотно врезался в нос, глаза слезились. Растирая холодный нос рукавом, Сэм пытался отогнать это свербящее чувство. Не выходило. И он знал, что не выйдет.

Яркая вывеска заливала пол и стены зеленым светом. Сэм увидел наглухо закрытую дверь с кнопками. Он направил свет фонарика на кодовую панель.

– Пиздец, – выдал он, понимая, что войти внутрь так просто не получится. Так или иначе, он решил постучать фонарем по двери, чтобы кто-то вышел. Он уже было замахнулся, как внезапно откуда-то позади раздался голос – и Сэм резко развернулся:

– Не стоит этого делать, nezi[40].

– Сегодня пара по психологии, пара баридского языка и две пары отечественной истории, они в другом корпусе, – сказала Ванесса. – Ну и скукотища тягомотная. Я сегодня точно отключусь.

Кэсси выпрямилась, когда возле ее рук приземлилась стопка потрепанных тетрадей и одна книга, как вишенка на торте сверху, – краткое пособие о том, как стать умной за семь дней. Так гласила надпись.

– Семь дней? – спросила Кэсси, внимательно разглядывая незаурядную обложку. – Девятнадцать лет не получалось, а на семь дней замахнулась. Отчаянно.

Однокурсница была тем человеком, с которым можно дружить первые несколько дней. Дальше она показывала свое «я» и переставала быть доброй и веселой, если новые друзья, особенно девушки, перетягивали мужское внимание на себя. Несса одевалась странно: либо приходила как попугай, либо надевала что-то серое и малоприметное. «Это из-за луны, – объясняла она. – В полнолуние я чувствую себя днищем, а в обычные дни – я жрица любви!» Несса отпугивала от Кэсси всех девчонок из группы, чтобы все внимание Кэсси было сконцентрировано на ней. А еще внимание ее брата. Но это у Нессы выходило плохо.

Круглолицая, широкоплечая, Несса не была писаной красавицей, но смотреть на нее было приятно, особенно когда она грамотно наносила макияж из дешевой, порой ворованной косметики.

Сейчас она была огненно-рыжей. На прошлой неделе – блондинкой. Что на следующей – для Кэсси и для всех – загадка. Свой лишний вес она скрывала одеждой, которая выгодно подчеркивала пышные формы. А еще она хвасталась проколотым пупком.

Несмотря на холодную погоду, Несса пришла в колледж в коротком трикотажном платье, оно было старым, местами в зацепках. Кэсси точно знала, что это платье, как и многую другую одежду, Несса получила в благотворительном пункте. Она часто туда ходит и по сей день и порой откапывает интересные вещи. Например, сапоги-ботфорты на тонких каблуках, которые она чертовски любит. Сегодня она как раз пришла в них.