Эмма с Борисом танцевали рядом. В какой-то момент она повернулась так, что Борис оказался спиной к этой куче народа. Левой рукой Эмма крепко обняла его за шею, прижалась к нему щекой. Её правая рука скользнула куда-то вниз. Потом что-то произошло. Кажется, был хлопок. Конечно, никакого хлопка Борис не слышал – было слишком шумно, но он словно почувствовал его.
Вдруг Эмма зашептала ему на ухо:
– Здесь так душно! У меня кружится голова. Давай уйдем отсюда.
Не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла к выходу. Борису не оставалось ничего другого, как пойти следом за ней. Когда вышли из ресторана, Эмма взяла его за руку и торопливо повлекла за собой в тёмный двор.
– Не отставай, милый, у нас мало времени.
– Да что произошло, чёрт возьми?
– Потом, Боренька, всё потом. А сейчас нам надо спешить.
Вслед за ней он вошёл в подъезд ближайшего дома. Эмма достала из дамской сумки полиэтиленовый пакет. В него она уложила свой парик, ресницы и изумрудного цвета пиджак. Та же участь постигла парик и накладные усы Бориса, которого все эти действия дамы стали всерьёз беспокоить. Они покинули подъезд и, пройдя через двор, вышли на противоположную улицу. Пакет с вещами Эмма выбросила в мусорный контейнер.
Вскоре им подвернулось такси. Эмма сказала водителю, куда ехать, и машина тронулась в путь. Когда подъехали к перекрестку, где-то рядом послышался вой сирены. Мимо них на большой скорости одна за другой промчались две милицейские машины и почти вслед за ними – неотложка. Пожилой таксист сокрушённо качнул головой и сердито проворчал:
– Опять кого-то грохнули. Ну и жизнь пошла, бляха-муха!
Остальной путь ехали молча. Борис сильно нервничал, чувствуя в душе неясную тревогу. Время от времени он поглядывал на свою спутницу, пытаясь что-нибудь понять по её лицу. Но Эмма с невозмутимым видом жевала свою чёртову резинку. За квартал от дома, где жил Борис, она попросила водителя остановить машину.
Когда такси отъехало, Борис шагнул к ней.
– Эмма!..
– Не провожай меня, – сказала она.
– Объясни, что произошло.
– Завтра всё узнаешь. Обязательно дождись меня. Никуда не ходи и не делай глупости.
Этой ночью Борис долго не мог уснуть. Только ближе к утру сон одолел его. Проспав почти до двенадцати часов дня, он поднялся с тяжелой головой. Настроение было отвратительным, делать ничего не хотелось. Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей, Борис коротал время у телевизора, переключаясь с одного канала на другой.
Информация, прозвучавшая в местных новостях, заставила его вздрогнуть и замереть на месте. Девушка-диктор сообщила, что вчера вечером в ресторане был застрелен владелец крупной сети магазинов города. Она назвала ресторан, в котором вчера провели время Борис с Эммой. Смутные подозрения Бориса приобрели чёткие зловещие очертания.
Эмма пришла ближе к вечеру. Едва она вошла в комнату, Борис подошёл к ней вплотную.
– Я знаю, что вчера произошло, – сказал он угрюмо.
Эмма вынула из сумочки пачку пятидесятирублевых купюр и бросила её на журнальный столик.
– Это твоя доля, – сказала она. – Здесь пять тысяч рублей. Полагаю, вполне достаточная сумма, учитывая степень твоего участия.
– Какая доля?! – закричал Борис. – Я ни в чём не участвовал!!
– Ты прикрывал меня. И, пожалуйста, не ори так громко.
Он попятился от неё, отрицательно мотая головой:
– Я не возьму этих денег. На них – кровь. Забирай их и уходи отсюда.
