Если бы все происходило исключительно на уровне господ дипломатов, это было еще полбеды. Однако для придания веса своим словам «верный Фриц» вдруг неожиданно загремел и забряцал оружием, что вызвало сильнейший шок у канцлера Нессельроде. Проведя неспокойную ночь и напившись валерьянки, он отправился на доклад к государю. Для престарелого канцлера этот доклад был сравним с библейскими казнями египетскими. Как он только не юлил и не изворачивался, разъясняя Николаю столь странный пассаж австрийского императора! Чем он только не объяснял неблагодарную позицию Вены, посмевшую укусить «руку дающего»! Чего он только не придумывал вплоть до неточного перевода – и гроза миновала! К огромному разочарованию многочисленных завистников, опростоволосившийся канцлер все-таки остался на своем посту, но с неожиданным пассажем Вены нужно было что-то делать.
После того как англо-французская эскадра ввела свои корабли в воды Черного моря, следующий шаг в отношении великих держав был прост и понятен. Либо разрыв дипломатических отношений между Петербургом и Парижем с Лондоном, либо объявление войны. В этом положении необходимо было до конца выяснить позицию Австрии – на чьей стороне окажется венский двор в грядущем противостоянии «медведя и крокодила». С этой целью в Австрию был отправлен граф Алексей Орлов, который пользовался чуть меньшим доверием у государя, чем светлейший князь Меншиков. Кроме этого фактора, Алексей Орлов являлся полной противоположностью Александра Сергеевича в плане ведения переговоров. Если светлейший князь в переговорах с турецким султаном делал ставку на запугивание и стуканье кулаком по столу, Орлов предпочитал тактику посулов и уговоров.
Прибыв в Вену, он сразу встретился с рядом военных и чиновников из так называемой «русской партии», считавших, что только союз с Россией спасет Австрийскую империю от новых потрясений, как революционных, так и демократических. Под последними подразумевались сторонники конституционной монархии, которые пять лет назад предлагали свои методы спасения престола Габсбургов.
Все они дружно заверили графа в неизменности своих позиций, но, к огромному сожалению, к их мнению не прислушались ни император Франц-Иосиф, ни министр-президент Буоль. Равно как и находившийся в отставке Меттерних, советам которого они продолжали следовать. Все трое считали, что государственным интересам австрийской империи грозила большая опасность со стороны соседей, как с востока, так и с запада. Из-за действий России на Дунае Вена видела угрозу своему влиянию на Балканах, где Австрия претендовала на боснийские земли турецкой империи, а со стороны Парижа нависла опасность вторжения французской армии в итальянские владения империи – Ломбардию и Венецию, с целью их отторжения.
Зная это, граф Орлов намеревался предложить австрийскому императору твердые гарантии помощи на случай нападения французов на Австрию в обмен на нейтралитет войск Вены в войне с Турцией. Предложение было разумным, так как действовать на два фронта сразу у французского императора не было сил и возможностей, при всех его неуемных амбициях. Орлов очень надеялся на разумность австрийского императора, но так и не дождался ее.
На первой встрече с посланником русского царя Франц-Иосиф был сама любезность. Он учтиво говорил с графом обо всем, но едва разговор начинал касаться политики, император неизменно уходил от него в сторону.
