Я не знаю, как они сегодня справятся, 33 несчастья в виде трехлетней девочки Дианочки с ацетоном в моче, её мамы и няни вселились на среднюю кровать в палате. Куча сумок и за несколько минут не палата ДРКБ, а среднестатистический вокзал, только дети под капельницами и кровати выбивают из вокзальной темы, все трое под капельницами. Девочка говорит на детском языке, няня её ни разу не понимает и даже не смотрит на неё, весь диалог звучит, как издевательство:
– Няня, где мои такие мелки – Диана держит мелки в руках сидя на кровати
– Я не понимаю тебя, Дианочка. – няня роется в тумбочке, наполовину туда поместившись
– Няня, где мои такие мелки, – терпеливо повторяет девочка
– Я ни слова не поняла, сейчас придёт мама…
Мама, это такое слово, которое одних детей успокаивает, а других выводит в истерику:
– Где мама?! – кричит Диана
И так бесконечно…
Я трусливо сбежала, потому что там даже троим детям воздуха мало, а уж ещё троим взрослым совсем кирдык.
Еноту звонила, у неё всё по-прежнему. Дианочка спала, судя по тому, что было тихо и шёпот Енота в трубке. Мы всё выдержим, просто сегодня день такой.
На следующий день. Коротко о главном – колоноскопию таки сделали!
Клизм было три и всё равно плохо почистили кишечник. На третью Енот уже ревела и вырывалась – это мне соседки по палате рассказали. Я бы тоже вырывалась, я даже одну клизму плохо переношу. Деть была утром голодная, надутая, не выспавшаяся. Потом горько раскаялась в вылитом ранее вечером фортрансе, хотя кому от этого легко стало? В общем, ждали после 11, потом после 12, в 11.30 поставили капельницу, ту, что по лечению назначена, в 12.15 пришли за нами обеими.
Ждали ещё на 5 этаже в коридоре, где ФГС. В 12.50 её забрали, а я подписала разрешение на наркоз.
В 13.30 Енота будили от наркоза.
*-Просыпайся! Покажи язык! – просила анестезиолог.
Енот приподнимается на первых словах и брякается досыпать на продолжении*
повторить от * и до * 5 раз.
– Енот, в школу опаздываем! – это уже подключилась я.
Деть невразумительно мычит про минуточку, и распахивает глаза не в кучку.
– О, глаза открыла, отлично, всё в порядке! – на этом анестезиолог с нами распрощалась и ушла.
Я поискала деткины тапочки, спросила медсестёр – мне сказали, что тапки под матрасом.
Едем по коридору, девушки-медсёстры ведут *авто*-каталку, а я сбоку страхую периодически вскакивающую деть:
– А где тапочки? – приподнимается Енот снова.
– Под матрасом. – уверенно отвечаю я.
– А мои трусы где? – начинает ощупывать она себя.
– Там же. – на всякий случай вру я.
– Я хочу в туалет! Пысать и какать, а кто кормит дома рыбок?
– Ты ещё спроси, кто кормит кошек.
– А Пашу кормят? – (это наш кот)
Тут уже все трое взрослых заходимся хохотом.
– И цветы поливают, деть, ты чего, это же сейчас ну прямо самое важное!
– Ну да, в туалет хочу! – и бухается спать дальше.
Блин, деть наркоман, пусть даже временно и по медицинским показаниям, это явно не моё.
Кстати, по реальному просыпанию в палате деть повторила всё на бис, даже про трусы и кошек!
Коротко и ещё короче, на анализ всё, что можно отправили, язвы нашли хорошие и нужные, а не плохие и опасные, лечится большая часть того, что осталось, диетой и лекарствами, но лечится точно!
От смекты деть тошнит.
Зато кисель и бульон на ура!
Сегодня было реальное: вау гречка! – если не верите, поголодайте, как деть, с пятницы по четверг.
В 14.30 первый глоток воды
