Радея о здоровье пациентов, в основном средней руки купцов и чиновников, Терентий Иванович не заботился об оплате ими услуг санатория. Его больше занимали научные изыскания. Он хотел, чтобы пациенты тоже включились в данную работу и помогали создавать и обустраивать исследовательскую биологическую станцию по изучению Карадага. Обратимся снова к воспоминаниям С. Елпатьевского: «Внизу, под санаторием, на берегу моря, уже выросло четырехэтажное здание, будущая биологическая станция. Нижний этаж будет занят большим аквариумом, а в верхних этажах – столы, за которыми будут работать молодые ученые. И чтобы ничего не заботило молодых ученых и не мешало им заниматься научными работами, рядом выстроено двухэтажное здание, где они будут иметь бесплатное помещение.»
Увы, санаторий, основанный на принципах альтруизма, прогорел. Но другое детище Вяземского, Карадагская биологическая станция, официально «рожденная» в 1914 году, стала важным явлением в научной и природоохранительной жизни Крыма.
В 1979 году на ее месте открылся Карадагский природный заповедник имени Вяземского. Сейчас заповедник – это научно-исследовательский, информационно-просветительский и природоохранительный центр. Действуют несколько лабораторий и «Музей истории и природы Кара-Дага». В Карадагском природном заповеднике впервые на территории бывшего СССР начали изучать дельфинов в специальном бассейне, а не в открытом море. Здесь есть прекрасный дельфинарий с развлекательной программой.
Карадаг и «мифотворец» М. А. Волошин
Рассказывая о Карадаге, необходимо вспомнить Максимилиана Александровича Волошина (1877—1932), поэта и художника, литературного критика. И самое важное – талантливого мифотворца. Его литературные строки, посвященные Карадагу «…причудливая форма скал… Похоже на вход в Аид», сейчас повторяют многие информационные издания о Крыме, как достоверную историческую реальность. А любители истории и приключений этот вход неистово и на полном серьезе ищут.
Когда Максимилиан Александрович был еще гимназистом, его мать, Елена Оттобальдовна, купила в лежащем рядом с вулканом поселке Коктебель участок земли и начала его обустройство. В 1903 году по проекту Волошина выстроили дом, ставший до последних дней жизни Максимилиана Александровича центром притяжения российской культурной элиты. Сейчас здесь музей поэта, превратившего Карадаг в символ времени и пространства, в символ торжества природной мощи и красоты.
Волошин своим талантом наделил Карадаг священной и вдохновляющей силой очищающего огня. По воспоминаниям современников, внутренний мир самого Максимилиана Александровича походил на кипящую вулканическую лаву. (66. 122—125) Карадаг стал для поэта проявлением собственного «Я», воплощенного в фантастически реальном его скульптурном портрете на одном из утесов вулкана.
Вон там – за профилем прибрежных скал,
Запечатлевшим некое подобье
(Мой лоб, мой нос, ощечье и подлобье),
Как рухнувший готический собор,
Торчащий непокорными зубцами,
Как сказочный базальтовый костер,
Широко вздувший каменное пламя,
Из сизой мглы, над морем вдалеке
Встает стена… Но сказ о Карадаге
Не выцветить ни кистью на бумаге,
Не высловить на скудном языке (8.225.)
Так описывал Волошин это удивительное скульптурное произведение, созданное природой его любимого места.
Кроме мифов, сотворенных о вулкане поэтом, существует множестово легенд, воплотивших творческую фантазию живших здесь народов. Предлагаю познакомиться с наиболее романтичной, и в то же время в сказочной форме излагающей геологическую историю Карадага.
