Бросив все дела и подскочив к дочери, Лоис отметил, что та пришла в себя и с нескрываемым ужасом переводила взгляд с отца на Мартина.
– Отец, им нельзя идти, – срывая голос, прохрипела девушка. Села, затуманенным со сна взглядом осмотрела все вокруг. Продолжила: – ночью мимо пещеры прошли немертвые. Они не могли так быстро преодолеть перевал…
Она закашлялась. Не в силах больше сидеть, снова легла.
Мужчина снова приложил ладонь к ее лбу. Температура была все такая же высокая.
– Не отсылай Мартина и Генри вперед… – успела прошептать Мия перед тем, как снова отключиться.
Лоису пришлось прислушаться к словам дочери. Она бы не солгала в таком деле. И теперь все прояснилось.
Скомандовав другу и брату отбой, и подозвав Альберта, он приступил к лечению. В недрах рюкзака доморощенного лекаря были обнаружены таблетки от жара, противопростудные лекарства и много еще чего. Растопили в котле над костром снег и сделали холодный компресс.
Остальная группа принялась за расчистку выхода. А Кай одиноко сидел возле костра и ковырялся в нем корявой палкой.
Глава 3
Когда Мия открыла глаза в следующий раз, то сквозь мутную пелену заметила яркий свет.
Охотники за то время, пока она была без сознания, расчистили выход. И снежная буря улеглась.
С ее ракурса было видно, что стены возле входа освещены яркими предзакатными лучами. Возможно небо прояснилось.
Девушка потерла глаза кулаками и посмотрела по сторонам. Рядом прикорнул спиной к стене отец. Немного в стороне, возле костра, сидел Кай. Остальные тоже были в пещере. Она вздохнула. Все же ей не приснилось, что предупредила. Это было на самом деле. Но тогда казалось лихорадочным бредом.
Мия повернулась на бок, посмотрела на Лоиса и попыталась произнести хоть что-то. Ей ничего не удалось. Горло от жажды и сухости нещадно драло, губы потрескались и болели при каждом движении. Удалось выдавить только хриплое сипение:
– Папа…
Но ее услышал Кай. Тут же подскочил с места и бросился к ней.
Обнимая ее, он причитал:
– Мия… Мы так испугались… Отец два дня не смыкал глаз… Лечил… Старался не вслушиваться в то, о чем ты бредила… Какие ужасы ты говорила!..
Она оцепенела от страха. Что могла наговорить, пока пребывала в полубессознательном состоянии?
Пересилив себя, девушка все же прохрипела, прерывая поток слов брата:
– Кай… пить…
Брат замолчал, пытаясь прислушаться к тихому голосу. И тут же поднес к ее губам фляжку.
Сделав первый глоток, Мия тут же закашлялась. Сев удобнее, она взяла емкость в руки. Сдела глоток, потом второй, третий, а пото не смогла остановиться, пока не осушила всю фляжку. Передала ее Каю и уставилась перед собой.
Постепенно боль в горле прошла и она спросила:
– Сколько я была в отключке?
Голос срывался. Завершила вопрос шепотом.
– Двое суток, – последовал шокирующий ответ.
Девушка схватилась за голову. Почти все время выигранное для их возвращения. Она обреченно застонала. Что ее дернуло тогда, посреди ночи, полезть на ледяной нанос? Это еще больше усугубило состояние после пребывания в сугробе. И костер, скорее всего, тогда погас. Почему ее не понесло подложить еще сучьев в огонь, а не слушать ночные миграции немертвых…
Она со злостью ударила кулаком по камню под собой. И откинулась спиной на спальный мешок, баюкая ушибленную руку. Костяшки пальцев были разбиты в кровь.
– Кай, нам бы поспешить… Иначе, если попадем в долину во время Кормежки, то останутся от нас рожки да ножки…
