- Да я тебе и так скажу - нет, не отец!
- Я тебе не верю. Я не знаю, что произошло между тобой
и моей сестрой. Я не знаю, ты ее уничтожил или нет. Я лишь знаю, что ты
попытался уничтожить меня чужими руками. И кто знает, Стенли, говоришь ли ты
правду мне сейчас?
- Прости, что Лейн вот так с тобой поступил... Это
только моя вина. Мне очень жаль... Мне нужно было поговорить с тобой самому, и
ты бы мне объяснила, что есть ты, и есть твоя сестра... Мне правда очень жаль,
Мария, что все так вышло.
- Я рада, что тебе жаль... И твои извинения много
значат... Но сейчас я тебе про свою сестру больше ничего не скажу.
- Я не отец ее ребенка. Но я хочу им стать, я хочу
быть ей хорошим мужем. Я постараюсь сделать ее счастливой, и может тогда нам с
тобой удастся вытащить ее из тьмы, а?
- Вряд ли это возможно... - покачала головой Мария. -
Спасения заслуживает только мой племянник. Но она определила его в интернат, и
сказала, что забрать его оттуда может только отец. И если это ты, Стенли, я
заставлю тебя это сделать. Мальчику там плохо, он не заслужил судьбы сироты при
живых родителях.
Мария решила, что все сказала, и хотела уже уйти, но
Стенли попытался вновь ее задержать, поговорить, убедить, что отцом ее
племянника не является, но можно что-то вместе придумать. Мария особо не
слушала, просто ушла.
Салли же не стал прятаться - девушка увидела его сразу
же, едва открыв дверь. Вздрогнула испуганно, не зная как объясниться, но Салли
не стал ее мучить и заставлять выдумывать ложь.
- Я слышал ваш разговор. Просто держи меня в курсе
событий, - сказал он и, кивнув в сторону Стенли, добавил: - Я хочу знать, что ты
выяснишь на его счет.
- Да, сэр, - закивала девушка. - Конечно.
***
На праздник в честь дня рождения мэра Бьюздо Салли
приехал с небольшим опозданием. Местный бомонд уже веселился – праздник в самом
разгаре. Мероприятие светское, шумное, собрались все сливки общества
Фаустройта. Вон и главный судья здесь, и глава полиции, и главы самых разных
бизнесов, что имеют успех в городе. А так же их жены, сыновья, дочки и друзья,
а еще друзья друзей и те, кто просто затесались под шумок. В общем, народа
столько, что удивительно как особняк мэра не треснул. По всюду шныряли
репортеры, делали фотографии, у кого-то пытались брать интервью – в общем, докучали,
как только могли. Салли не любил репортеров… Бесили они его.
И надо же… среди всех гостей Салли наткнулся взглядом
на человека, которого каждый здесь мог только презирать – глава бульварной
газетенки «Мы расскажем!» - Николас Габрон. Из-за него он и не любил
репортеров. Гнилая газетка, собирающая про всех шишек грязные сплетни и
публикующая в самом скверном свете. Недавно вот, к примеру, Кирк помогал
какой-то девчонке найти дорогу до чего-то там, и просто указывал ей направление
по карте, с которой туристка подбежала к нему, прося о помощи, как репортеры
этой газетки увидели, сфотографировали и подписали заголовок «Правая Рука
местного мафиози собирается жениться! Кто же эта таинственная незнакомка?».
Вот в самом деле, уже и помочь никому нельзя? И так
всегда – происходить может одно, а газетчики напишут совсем другое, да еще и
так, что хоть вешайся. Кирк из-за той статейки еле-еле потом всё своей
настоящей девушке объяснил, которую тщательно скрывает от чужих глаз. У него на
это свои причины – слишком много у него врагов, чтоб открыто показывать с кем
он встречается. И Салли его понимал – о его личной жизни тоже знали только
самые проверенные псы да кошаки. А Николас Габрон человечишка – осталось
всего-то дождаться, когда он подохнет, и тогда либо его газетенка прогнется и
закроется, либо перейдет в более достойные руки. А уж в этом Салли постарается
– он давно хочет ее выкупить да закрыть. Место у газетенки больно хорошее, там
можно было бы открыть приличный ресторан!
