Обратная сторона. Невидимый мир - страница 24

– Думаю, ты вспомнила, потому что обстановка показалась тебе знакомой. Значит, это будет происходить регулярно. Ты будешь видеть места, может, слышать звуки или чувствовать запахи, которые напомнят тебе о событиях из твоего прошлого.

– Но я никогда не смогу восстановить целую картину?

– В этом вся дилемма с памятью, правда? Ты можешь помнить, в каком году снесли здание какого-то старого, давно закрытого отеля, но не сможешь восстановить в памяти хронологию того дня, когда услышала эту новость.

Оставив меня размышлять об этом, Бриджит наконец покинула комнату, оставив за собой лёгкий аромат лаванды. Она делала собственные духи в своей лаборатории, и я решила, что нужно будет попросить у неё флакон. В моей комнате пахло сыростью и плесенью, но, сколько бы я ни пыталась обнаружить последнюю, мне не удалось.

Когда я подошла к кровати, часы отмерили чуть больше трети положенного, но я всё равно опустилась на постель. Этот день выжал из меня все силы, и я готова была поспорить, что, когда проснусь, верхний сосуд с песком опустеет.

Я ошиблась. С трудом разлепив глаза, я первым делом посмотрела на часы. Четыре утра или что-то вроде того… Кем бы я ни была в реальной жизни, у меня явно имелись электронные часы, потому что все остальные оставались для меня головоломкой.

Всем в этом здании было известно, что Дэниел ложился позже и вставал раньше всех, умудряясь при этом выглядеть бодрым, и я решила испытать удачу. Если командир уже не спал, то я могла улучить момент, чтобы спросить его о Чарльзе. Может, утром он будет не готов отказать мне?

Умывшись ледяной водой, я пошла искать Дэниела. Спустилась по лестнице и поняла, что не ошиблась, ведь сквозь пространство между его дверью и полом пробивалась полоска приглушённого жёлтого света. Я почти решилась постучать в дверь, когда услышала какие-то звуки с нижнего этажа: совсем как в первый день здесь. Моё внимание привлекло, что тренирующийся тихо напевал забавную песню. Я сразу узнала мягкий и низкий голос Майлза. В голове созрел план. Ни секунды не сомневаясь, я направилась в холл.

Моя догадка была верна: тренировался действительно Майлз. Скрестив руки на груди, я наблюдала за новеньким, пока он наконец не повернулся ко мне.

– Обри! Ты что здесь делаешь? – он вытер лицо полотенцем и отбросил его в сторону.

– Пришла послушать, как ты поёшь.

– Чёрт! Я думал, все спят.

– Мне понравилось. Наверное, пел в школьном хоре? – я пожала плечами.

– С ума сошла? Мой отец выгнал бы меня из дома, если бы я стал одним из этих… хористов!

– О… Строгие родители?

– Строгие. Требовательные. Идеальные… Для всех, кроме нас с сестрой. Мы никогда не понимали друг друга. Вряд ли они вообще любили меня.

– С чего ты взял?

– Сестра всегда была для них на первом месте. Так, во всяком случае, я думал. Завидовал ей… И, в конце концов, разрушил её жизнь, даже не догадываясь, что все эти годы ей тоже было тяжело.

Он замолчал, и я не решилась проявлять излишнее любопытство. Вместо этого я порывисто обняла его. Мы стояли, прижавшись друг к другу и почти не дыша. Любой посторонний звук мог разрушить это хрупкое мгновение. Майлз отстранился первым, и щёки его вновь алели. Кажется, у него вошло в привычку краснеть рядом со мной.

– Кстати, как там Чарльз?

– Нормально. Жить будет.

– Надеюсь, его надёжно охраняют?

Майлз вскинул брови и, запустив пальцы в волосы, пробормотал: