Он остался дома, несмотря на то, что Аюми предложила ему пойти прогуляться с ней. Может он и не мог себе в этом признаться, но злился он сейчас из-за того, что вновь остался один дома. Старые привычки уговаривали его отказаться от контактов с обществом, а что-то новое, принесённое в эту квартиру извне, настойчиво требовало, чтобы он завёл себе друга, с которым мог бы поговорить. Но этого он не мог – не умел, как и не мог заткнуть этот новый голос. Поэтому он злой на всех остался дома и психовал, как ребёнок не желающий признавать правильного решения взрослого из вредности. Квартира раскалилась как турецкая баня. Единственное спасение было в том, чтобы залезть в воду и не вылезать. Поэтому изрядно запарившийся Хидеки, решив воспользоваться отсутствием Аюми, разделся, забросил свои вещи стираться и принял душ.
«Вода капает, как холодный дождь… Я так давно уже не был на улице…»
– Начинаю забывать, – улыбнулся сам себе Хидеки обтираясь полотенцем. – От воспоминаний как я шёл побитый под дождём уже не так больно. Неужели, я наконец начал жить, и прошлое наконец оставит меня?
Но стоило ему только сказать для себя слово прошлое, проснулся старый, уже давно забытый им, спрятавшийся в бездне его ран голос.
– Ты забываешь. Неужели хватило смелости начать жить заново, после того, что было! А может, твоё сердце достаточно зачерствело или разум затуманился, чтобы забыть свою вину?
– Я… я достаточно страдал всё это время, чтобы искупить то… то, что произошло.
– И ты говоришь об искуплении? Да у тебя даже смелости не хватает назвать, что ты сделал! Потому что то, что ты наделал никак не загладить – тебе не под силу оживить человека…
От рефлексии его оторвал звонок в дверь. На пороге стояла Аюми.
– Я думал, ты уедешь…
– Мне пришло сообщение о том, что меня отчислили. Зато я купила вот это.
Она приподняла вверх пакет с двумя упаковками мороженного внутри.
– Я нашла одно место с прекрасным видом, хочу пойти туда и завтра. Пойдёшь со мной?
– Хочешь, чтобы люди вгрызались в тебя взглядами и проходя мимо перешёптывались о тебе, как об убийце?
– Да, я с радостью, – не обращая на царивший в его голове хаос, с трудом выговорил Хидеки.
– Дурак! Общество не примет такого, как ты!
– Ты в порядке? – взглянув на его напряжённое лицо, взволнованно спросила Аюми
– Да. Всё нормально, просто запарился в квартире, и уже жалею, что не вышел прогуляться сегодня.
***
С утра погода стаяла всё такая же ясная. Но утренняя прохлада делала её просто идеальной для прогулок.
– Может, ну его, это твоё место с прекрасным видом? – спросил побледневший и чуть шатнувшийся Хидеки, выходя из дома. – Я могу тебе купить билет до Токио.
– Токио уже в прошлом, сейчас я хочу просто отдохнуть от всего.
Приступ бледности немного прошёл, и, наконец, отпустив дверной проем, Хидеки бодро шагнул вперёд.
– Чтож, тогда вперёд!
Он шутливо вскинул руку вверх и зашагал в неопределённом направлении, морщась от солнечного света.
Место, которое хотела Аюми ему показать, было крышей дома в соседнем квартале. Под ногами шумно копошилась толпа людей, но с высоты их шум казался шуршанием. Раздосадованный Хидеки стал было негодовать по причине бесцельности их прогулки. Больше всего его возмутило, что Аюми выбрала местность, ничем не отличавшуюся, на его взгляд, от местности на крыше любого дома.
– Ты протащила меня через целый квартал, чтобы я увидел это?! Да я мог такое же спокойно увидеть с крыши своего дома!
