Пухлый рассмеялся.
– Эй, парниша, этсамое! Ты сейчас не в той ситуации, чтобы что-то требовать! Или ты бросаешь игрушку или …
Правая рука Пухлого резко двинулась за спиной отца. Отец тут же выгнулся вперёд. Ким понял – в руке у Пухлого нож, и он может в любой момент пустить его в ход.
– Эй, Фрол, – насмешливым тоном продолжал Пухлый. – Классная у нас игра получается, правда? Мы проверяем насколько сильно тебя любит твой сынуля. Где букмекер? Делаем ставки, господа! Я ставлю на то, что он бросит пушку. А ты на что ставишь, а, этсамое? Он бросит её или нет?
Пухлый дёрнул правой рукой; отец снова выгнулся вперёд. Ким видел, как крупные капли пота струятся по лбу отца, заливая ему глаза. Его сломанная рука была прижата к животу и дрожала. Второй рукой отец хватался за руку бандита, но это всё, что он мог сделать в этот момент. Он был полностью в его власти.
Ким не знал, что предпринять. Он смотрел на отца в надежде, что он сможет подать хоть какой-нибудь знак. Но ожидания его были тщетными. Нужно было что-то делать, поэтому молодой человек сначала повыше поднял Штайр, прикладом к плечу, но Пухлый тут же отреагировал на это движение – рука бандита снова дёрнулась; нож упёрся в спину заложника.
Ким думал, что, может быть, ему удастся как-нибудь прицелиться получше и пустить пулю в лоб бандиту, но лицо Пухлого было слишком близко к лицу отца. В таком состоянии, когда руки трясутся, почти ничего не видно, а дыхание сбивается, делать такой рискованный выстрел ни в коем случае нельзя.
Штайр в руках Кима постепенно опускался всё ниже и ниже. Пухлый улыбался, и его нависающие над верхней губой усы щекотали ухо отца. Ким опустил оружие.
– Дай мне слово, что ты его отпустишь, – сказал молодой человек.
– А ты сначала брось, – ехидно заявил бандит.
– Я брошу. Но сначала дай слово.
– Ну, хорошо! На.
– Что, на?
– Слово. Держи, вот оно!
И Пухлый расхохотался.
– Слушай! – воскликнул Ким. – Я серьёзно! Дай слово, как настоящий мужик, и тогда я брошу оружие.
– Как настоящий мужи-ик, самое! – передразнил Пухлый. – Какие взрослые слова! Это тебя батя научил таким словам, да? Фрол, это ты его научил? Молодец! И парень у тебя молодец! Вы оба молодцы, этсамое!
Ким вдруг понял, что Пухлый просто тянет время, поэтому решился:
– Хорошо! Я бросаю! Но ты тут же его отпустишь!
В этот момент отец замычал и стал дёргаться. Его глаза расширились и буквально метали молнии в сторону сына.
– Э! Э, э! Тихо, дружище, тихо, этсамое! Чего задёргался? Стой смирно.
Но отец продолжал выворачиваться.
Ким снял с плеча ремень и приготовился бросить Штайр.
– Только подальше, парень, понял? Подальше. Так, чтобы ты его не достал, – сказал Пухлый.
Ким смотрел на отца. Выставив руки вперёд, он подбросил оружие, но не в сторону Пухлого, а вбок, так чтобы бандит не смог его легко достать. Штайр упал вниз, проскользил по крупному щебню и застыл.
– Во-о-от так! – тут же протянул Пухлый. – Молодец.
– Всё! Отпускай его!
– Конечно! – воскликнул Пухлый и засмеялся.
– Ах ты… – Ким понял, что его надули и попытался выхватить из-за пояса рогатку, но не успел. В этот же момент молодой человек почувствовал удар по ногам.
Удар был резким и сильным. Ким не удержался и рухнул, ударившись головой о шпалу. В голове зашумело; парень ничего не видел, но в следующее мгновение он услышал знакомый бас:
– Я даю тебе это слово, пацан!
Над Кимом нависал Джон.
