«… Когда я первый раз попала в город, честно говоря, сначала тыкалась, словно глупая курица. Но постепенно освоилась, и теперь уже не представляю, как люди годами безвылазно живут в деревеньках, вроде нашей Макаровки. Но конечно, природа там замечательная. Представь – берег Волжско-Камского водохранилища, и стоит чуть отойти от дома – такой простор, прямо как на море! Впрочем, здесь река тоже красивая, только конечно, мелкая – Казанка. Видишь тот памятник на островке? Это – воинам Ивана Грозного, погибшим при взятии города. Говорят, от того места к Кремлю шел подземный ход под руслом реки… Ну а Волга – вон там, справа. Мы сейчас едем по Кировской дамбе. Скоро будет вокзал – он-то, тебе наверное знаком, а дальше – Центр. Там есть пешеходная улица Баумана – очень красивая, почти Арбат. Вот там и посидим в какой-нибудь кафешке. Первой «пары» у меня сегодня нет, а вторую можно пропустить. Пусть только Николаша попробует меня не отметить! Я-то столько раз всех прикрывала, так что один раз могу и «просолить»…
Несмотря на все усилия, Нуэльсин осознавал, что не понимает и половины сказанного. Но его цепкая, тренированная память послушно схватывала все слова и выражения14, сопоставляя их с информацией, полученной от Тамары.
И чем больше он слушал Ладу, тем больше укреплялся во мнении – она догадывается о его затруднениях, но делает вид, что их просто не существует…
Поездка наконец-то подошла к концу и они покинули душную «повозку», вместе с очередной группой спешащих куда-то людей. Но его новая знакомая, отнюдь не спешила присоединиться к общему потку.
– Нет, нет, Гость, нам не на рынок, а вот сюда, налево. Еще пара минут спокойной ходьбы… Стой! Да подожди же ты! Разве не видишь – красный!
Лишь когда Лада схватила его за руку, Ланг понял, что старые привычки, могут сослужить ему в этом мире дурную службу. На Таниэлле, при виде переходящего дорогу мага или даже ученика, останавливались все всадники и повозки. А здесь…
На взгляд Ланга, в поведении и людей, и странных самодвижущихся экипажей, отсутствовала всякая логика. Часть путников, явно желающих пересечь довольно широкую по таниэльским меркам дорогу, остановились у ее края, словно ожидая какого-то сигнала. Однако многие решительно двигались вперед, лавируя среди медленно ползущих по ней и издающих неприятные звуки, экипажей…
Но тут на странном сооружении, установленном на другой стороне дороги, погас красный светящийся круг и загорелся желтый, а затем – зеленый. Очевидно, это и было искомым сигналом, поскольку теперь вперед двинулись все, в том числе и Лада, не спускающая с него удивленного взгляда своих красивых глаз.
«Неужели придется прибегать, к заклятию Забвения? Не хочется, ох как не хочется… С другой стороны, коль скоро она до сих пор не докучает мне расспросами, может быть обойдется и дальше? В любом случае, буду тянуть до последнего», – размышлял Нуэльсин, следуя рядом со своей провожатой и стараясь ничем более не отличаться от окружающих. Его руку Лада отпустила, но по ощущению Ланга, готова была в любой миг схватить ее вновь…
Они прошли еще три, три с половиной туазонга, дважды пересекая при этом дороги с аналогичными устройствами. Этого оказалось достаточно, чтобы маг уловил тенденцию – зеленый свет являлся в этом мире разрешающим, красный – запрещающим.
– Ну вот, нам сюда, – радостно заявила Лада, потянув на себя диковинную, из неизвестного Лангу материала, дверь.
