Позже, когда узнаю о различных неблаговидных делах, проворачивавшихся под чинной вывеской, и о многолетней связи Главного с известными органами, то пойму, почему и саму меня, и других идентифицировали в редакции, как не «своих». Мы не принадлежали системе, а внесистемные явления всегда кажутся опаснее, нежели даже представители инородных систем. Принцип «Русский, помоги русскому!» оставался лозунгом для митинговых ораторов, что не мешало главреду сотоварищи пользоваться славой первых патриотов…
Главный и теперь ею пользуется. И недавно молодой парень, узнав, что я когда-то сотрудничала в его вотчине, посмотрел на меня с разом проснувшимся уважением и с восторгом выдал:
– Как вам повезло! Настоящий русский мужик! Побольше бы таких!
Я не стала огорчать юношу тем, что не видела ни настоящего, ни русского, ни мужика. А только средней руки актёра, застывшего в однажды заученной позе с ассортиментом заученных пафосных фраз-хлопушек. Таких у нас немало. Потому так и живём.
А принцип, на митингах оглашаемый, не работал не только в журнальных кругах. Вспоминается мне одно мероприятие, по форме нечто среднее между съездом и дружеским чаепитием. Собравшиеся были, что редко бывает, как будто все свои в доску. Даже удивительно! Судили-рядили об истории русской, о судьбе российской, клеймили власть нынешнюю и минувшую – в общем, вели самую что ни на есть приятную беседу. Вот, взял слово средних лет дядька, которого я видела впервые, но неплохо знала по «виртуалу», всегда сходясь с ним буквально по всем вопросам. Виртуальная кличка у дядьки – Архивариус. Так и зовём его, хотя знаем ФИО. Но Архивариус – привычнее.
Ах, как он говорит! Помилуй Бог! И про большевиков, и про Кобу-душегубца, и про нынешних… И про то, как необходимо возвращение памяти, традиционных культурных ценностей, восстановление национального самосознания. И цитатами по памяти сыплет – из Ильина и Тихомирова, и даже Солженицына, которого в дружной компании нашей многие до сих пор по советской неистребимой закваске почитают вражиной. Не речь – песня! Вот бы каких людей да в лидеры!
Следующей говорить мне. Я заранее подготовилась. Тема у меня – своя. А именно – помощь русским людям, попавшим в разного рода тяжёлые ситуации. К тому времени я достаточно плотно занималась ею, сотрудничая в одной благотворительной организации, о чём расскажу позже. Я говорила о том, что это ненормально, когда беда стигматизирует человека, отталкивает от него. Когда он вместо помощи встречает отторжение, презрение, насмешку и осуждение. Если споткнулся человек, так надо же руку подать ему, а не в спину подталкивать. Что мы пока не можем сменить власть, изменить законы, но помочь-то ближним своим – мы в состоянии! И от этой помощи, взаимовыручки, взаимоподдержки – разве не станет мир хоть чуточку лучше?
Ещё по ходу монолога, я замечаю скучающее выражение на многих лицах. Им явно неинтересно слушать о чужих бедах, в которых они совершенно не желают вообразить себя. Не отсюда ли такое подлое пренебрежение к миллионам замученных в лагерях, к уничтоженным крестьянам? Зато у нас стройки великие были и бомба атомная, а люди – щепки, мусор. Из наших же, из соратников, из националистов русских сколькие доказывали мне историческую необходимость и целесообразность… уничтожения энного количества собственного народа. И упрекали досадливо:
