Почему – то жаль было ей Диану. Чувствовала, что та много не договаривала. Как – нибудь сама расскажет. Ираида по себе знала, как неприятны расспросы окружающих. А уж она – то ее выслушает, подскажет. Чем – то Диана напоминала ее в молодости.
Молодость, где ты? Помнит она ее. Совсем недавно ведь было.
Смелая она была в молодости, даже немного отчаянная. Быстро собралась, за один день, решилась и уехала на юг. Долго, помнится, не могла сообщить родителям, и в последний момент, когда надо было уже отправляться в путь, решилась. На удивление, родители не стали сопротивляться. А может, наоборот, вздохнули, один лишний рот с плеч. Может и помощи, какой ожидали.
Собралась в один миг и упорхнула из отчего дома. Лишь когда оказалась в поезде, когда ехали они по бескрайним просторам, глядя в окно, ее охватила паника, страх, куда же она кинулась, как в омут с головой? Как же она там будет одна? Что ее ждет там, на чужбине? Ей хотелось сойти с первой же станции, вернуться домой. Но не сошла. Не вернулась. Поехала навстречу неизвестности.
Трудно было на чужбине, но как-то справлялась, пережила трудности, освоилась. Там и судьбу свою встретила. Замуж пошла, потому что уже возраст поджимал, да и надоело одной тянуть лямку неустроенного быта.
И вправду вдвоем с мужем уже стало легче. Как то свыклись друг с другом. Хорошим оказался мужчиной. Надежным. Прожили с ним пять лет. Двое деток у них родились.
Со временем, надумали строить дом. Денег лишних не было, поэтому впряглись в работу сами. Сами таскали цемент, месили глину, затирали. Там и здоровье положили. Однако дом построили.
Просторный, светлый, с огромными окнами, с длинной просторной верандой. Не дом, а загляденье! Радовались, мечтали, что рядом построят еще дом, чтобы с дочерьми встретить старость. Жить бы и радоваться, но не успел муж порадоваться. Заболел вдруг внезапно, и отдал Богу душу.
Погоревала она тогда, да что делать, как то жить надо было дальше.
Всю свою любовь она с тех пор отдавала дочерям. Старшую воспитывала в строгости, младшую баловала. Тяжело было поднимать одной детей, но она не роптала. Терпела. Разве она одна такая? Много таких.
Незаметно дети выросли. Ираида пыталась вспомнить, когда в последний раз разговаривала со старшей дочерью. Пыталась и не могла вспомнить. Нехорошо это, что они далеко друг от друга. Одни ведь совсем на этом свете остались.
Дочь изредка звонила, справлялась о ее здоровье.
До сих пор сердце сжимается от боли, вспоминая, как она тогда сидела на перроне, прощалась с дочерью. Украдкой утирала слезы, а сердце наполняла тоскливая боль. Предчувствовало оно, что увидятся они еще не скоро. Увидятся ли? Ираида вздохнула.
Надеялась она тогда на лучшее. Хотела сберечь младшую. В этом жестоком мире нужны когти, куда ей, ее младшенькой с ранимым сердцем и доверчивой душой.
Оберегала ее Ираида, как могла, чувствовала, что трудно ей будет выжить в большом мире, затопчут. Оказалось, как в воду глядела.
