Обручье - страница 16

– Прекратите стучать, это меня нервирует! – возмутился антиквар, бросая жетон и начиная тереть бархоткой переносицу.

– И все–таки? – Магистр поднял керосиновую лампу и начал с преувеличенным вниманием её разглядывать.

На лице антиквара одновременно выразились жадность и сомнение, но тут Магистр отвёл глаза от лампы и быстро взглянул из–под тёмных ресниц. Антиквар как–то пригнулся, вытянул из–под стола длинный ящичек, напоминающий пенал, и пробормотал:

– Здесь ваш заказ. Давайте деньги.

Магистр мягко отвёл ладонь продавца:

– Сперва покажите.

– Ладно. Но имейте в виду, вещь–то ценная, не стоило бы её тут. Впрочем, как знаете. Вот, не хотите ли инструментики глянуть?

Антиквар поставил на стол второй ящичек и сдвинул крышку. Внутри обнаружились чёрные круглые клещи устрашающего вида и нечто вроде скальпеля с круглым лезвием.

– Акушерские щипцы и ланцет, XVIII век, – бодро сообщил антиквар, одновременно сдвигая крышку первого ящичка.

Ноздри Магистра затрепетали. На куске выцветшей холстины лежал изъеденный временем нож длиной в полторы ладони, с круглым желобком посредине лезвия. Антиквар ловко захлопнул крышку.

– Я беру эти инструменты. – Магистр положил в ладонь антиквара заранее свёрнутые купюры. Свёрточек был тяжёл не по размерам, и недаром: внутри банкнот прятались четыре полновесных золотых соверена времён колониального владычества Великобритании.

Магистр не спеша обогнул колонну вместе с потоком народа, но на улицу не вышел. Вместо этого он свернул по коридору вбок и нырнул в дверь с обшарпанным клеймом WC. Но ни «М», ни тем более «Ж» за дверью не обнаружилось. Магистр увидел полутёмный коридорчик, заставленный швабрами и вёдрами, ничуть не удивился и прошёл в конец, где виднелась ещё одна дверца. Открыл её и вышел на улицу.

Взирая на высоких людей и высокие предметы, придерживай картуз свой за козырёк.

Из сочинений Козьмы Пруткова

Эта идея оказала огромное влияние на европейскую археологию, хотя позднее она была подвергнута критике…

Археология (под ред. академика РАН В. Л. Янина)

– Короче, поехали с нами! Чего тебе одной в городе париться? В палатке жить будем, прикинь, как здорово. С одной стороны лес, с другой – Волга. Утром проснулась – сразу заныриваешь! – выпалив последний довод, Катька плюхнулась на пол и моментально сложилась в позу лотоса. В прошлом году она увлеклась йогой, три месяца бегала в студию «Деви» в подвале городского Дома культуры. Там её научили сокращать диафрагму, дышать животом и закладывать правую ногу за ухо. До левой дело не дошло, Катька с йоги переключилась на историю. Теперь ходит в кружок юных археологов при Гуманитарном лицее, вон даже в экспедицию её взяли.

Лиска с завистью вздохнула. Лето, считай, не начиналось, тепло наступило неделю назад, а Катька уже загорелая, словно месяц на Багамах отдыхала. Неужели в экспедиции ухитрилась? Чудно. В представлении Лиски археология прочно связывалась с землекопными работами, гробницами и прочей пылью веков.

Не позволит она Катьке втравить себя в очередную авантюру. С 1–го по 7–й класс Лиска безропотно несла бремя «лучшей подруги». Металась из танцевальной студии в кружок бисероплетения, собирала марки, лазила ночью на крышу считать звезды, курила в школьном туалете… От сигарет Лиску тошнило, рукоделие нагоняло тоску, а высоты она боялась с раннего детства. В 7–м классе Лиска взбунтовалась. Бросила секцию мотоспорта и самостоятельно записалась на курсы английского языка. Она занимается любимым предметом второй год, Катька вроде бы примирилась с такой «изменой», даже дуться перестала. И вот опять.