Пока я размышляла, Кейша уже успела скрыться за поворотом.
Снова издав вздох, я осторожно подняла одной рукой подол платья и направилась на крыльцо.
Прохладный ветерок едва ощутимо прошелся по укладке, а в нос ворвался сыроватый аромат травы и мха. Пламя свечей едва заметно подрагивало, отбрасывая на землю свое бледное сияние.
– Какая же ты красивая… – послышался знакомый до боли шепот.
Я прикрыла глаза, с трудом веря в происходящее. Губы сразу же разошлись в улыбке. Это был самый замечательный подарок, который мог быть мне сегодня преподнесен.
– Поверить не могу… Ты все же пришел! А ведь Димитрий сказал, что…
Высокая крепкая фигура Андрея, затянутая в строгий черный костюм, оторвалась от одного из диванчиков, что стояли вдоль кирпичной стены и не спеша направилась ко мне.
– Не мог пропустить такое событие. Даже несмотря на то, что в моих фантазиях, у алтаря тебя должен был ждать только я.
Я наконец набралась смелости и шагнула ему навстречу.
Как же друг успел измениться за те полтора месяца, что мы не виделись.
Во время нашего последнего столкновения с Мюллером выяснилось, что Андрей – оборотень, а его отец – никто иной, как Димитрий, глава Клана.
На то, чтобы принять свою новую судьбу и личность, другу понадобилось время. Видеть он никого не хотел, но Полина все же сумела удержаться рядом.
Подруга искренне влюбилась, но мешало одно обстоятельство: Андрей все еще никак не мог выбросить из головы меня. Его чувства зародились еще в школе и сохранились до этого самого момента.
Он также был мне небезразличен, но, как бы там ни было, моей судьбой был только Анджей и никто иной. Я признавала эту истину точно так же, как и то, что для того, чтобы легкие обогащались кислородом, необходимо дышать.
– Прости, что не оправдала ожиданий, – отозвалась я, пристально вглядываясь в его лицо. – Дай мне посмотреть на тебя…
Словно заправская модель, Андрей сделал шаг назад, оправил на своих широких плечах пиджак и изобразил на лице такую гримасу, что его запросто можно было бы поместить на обложку модного журнала.
За все те долгие дни, что они с Полли отсутствовали, друг заметно изменился: его фигура стала в несколько раз рельефнее, во взгляде читалась какая-то загадочность и мудрость одновременно, волнистые непослушные волосы превратились в короткую стрижку с густыми завитками на макушке, а привычных очков, вечно скачущих на переносице, и вовсе больше не было.
– Ну, и как я тебе?
На его полных губах заиграла озорная улыбка, а каре-зеленые глаза так и засияли в полумраке.
В нос ворвался едва ощутимый аромат знакомого одеколона. Сердце в груди снова замерло на мгновение, а затем понеслось галопом: запах юности, запах доброго друга и дома.
– Лучше всех тех брутальных парней, что я несколько дней назад видела на обложках журналов в норвежском газетном киоске.
На лице Андрея заиграла улыбка.
– Приятно, когда об этом говорит кто-то, кто тебе не безразличен. Хотя, суть-то в целом не меняется. Ведь так?
Повисла неловкая пауза. Оглядевшись вокруг, я вновь посмотрела на друга:
– Ты действительно изменился. И я говорю не только про тело. Кажется, ты узнал много нового о… своей новой семье.
– Иногда мне кажется, что лучше бы я этого не узнавал. Конечно, всегда тяжело быть беспомощным Земным, неспособным защитить или что-то сделать для своих близких… Но, порой, мне кажется, что так было бы проще.
