– Ну так как, Андрюш, нашел чего-нибудь?
– Да то-то и оно, бать, что нашел… Но слишком уж легко я этих «клопиков» обнаружил. Слишком уж просто надыбал, – пробурчал под нос раздраженно. – Прям-таки какое-то детство золотое. Вот только не соображу пока – зачем ему понадобилось такой дошкольный ребус нам подкидывать?
– Да уж, конечно, не без умысла. Он ведь калачок-то тертый. Себе на уме. Давай-ка и у меня в одеже погляди да в сапогах под каблуками. Может, он их туда запихал, как тогда бандюганы дружку твоему закадышному?
– Да лежи ты пока. Лежи. Не шевелись. Надо, чтоб прогрело тебя как следует.
– Да ничего, – уперся старик. – Ничё. Уже погрело. Сымай. – Заелозил под тяжелой «грелкой» нетерпеливо. – Я уже, считай, оклемался. Скидай, говорю, каменюку. Скидай, тебе говорю. Не тяни кота за причиндалы.
– Ладно. Только с уговором – потом продолжим.
– Хорошо. Согласный. Давай, давай уже – не томи, подымай, говорю.
Андрей перещупал всю одежду и свою, и Семеныча до последней складочки. И под каблуки берцев с помощью ножа аккуратно заглянул, так, чтобы обувь не слишком уродовать. Но ни одного маячка больше не нашел.
Опять уложил старика на «прогревку». Подкинул дровишек в костер и опустился поодаль на корточки, задумчиво потирая в затылке: «Но ведь фигня какая-то получается? Фигня натуральная!»
– Слушай, Андрюш, – прервал затянувшееся молчание Семеныч. – А ладанка твоя, а? Он же не зря насчет нее там, на кордоне, изгалялся?
– Так в том-то и дело, бать, что он бы тогда, наверно, и заикаться о ней не стал. Уж тут вообще глупее не придумаешь…
– Глупо не глупо, а ты погляди. Чем черт не шутит.
– Так вроде же нельзя ее развязывать? – со смешанным чувством иронии и какой-то вдруг ворохнувшейся внутри замешанной на недостойном суеверии опаски, хмыкнув, проговорил Андрей, зажав талисман в ладони. – Вроде как тогда вся ее чудодейственная сила пропадет, в момент улетучится?
– Вот-вот, Андрюш. О чем и говорю. На то он, паршивец, верно, и рассчитывал. Скумекал, видно, что раз уж ты таскаешь ее на шее – то выходит, что и в силу ее хотя бы самую малость, да веришь. Иначе б не носил, навроде. А коли так, то ты туда искать и не полезешь. Нипочем не полезешь, зная, что не след.
– Нет, ну это…
– А ты поглянь, поглянь, Андрюша. Чего гадать.
Мостовой снял талисман, подержал его в руке, впервые внимательно к нему пригляделся. Ухватил за кончик тоненькой кожаной тесемочки. Распустил ее и осторожно вытряхнул содержимое мешочка на ладонь. А через мгновение перехватило горло и в жар бросило. Какой-то маленький черный камешек, миниатюрная фигурка из темного дерева, крошечная низочка какой-то мягкой волокнистой травы и… прядка светлых, перетянутых былинкою волос. «Приворот!» – мгновенно догадался. Вздохнул и с грустной улыбкой покачал головой: «Ну, Глуша, Глуша. Вот так учудила… дитятко ты мое малое».
– Нет, Михалыч, ну он меня конкретно допек. Ну, ей-богу, просто достал своим наглым трепом! Несет же, дурень, полную ахинею. Ты только послушай, что плетет, – с горячим неподдельным возмущением выпалил Борис Кудряшов, ведущий специалист управления охотничьего надзора по Федосеевскому району, обращаясь к своему непосредственному начальству.
– А вот тебе, Борь, похоже, больше делать нечего, как по ночам по всяким сомнительным форумам лазить да со всякими нахальными типами там часами чатиться. Лучше б ты почаще свою Светланку ублажал. Уж это точно – и приятнее и полезнее, – не снижая шага, едко подколол его Алексей Михайлович Назаров, главный специалист управления, или по старинке, как было гораздо привычнее уху, – районный охотовед.
