[98], страдания и несчастья, неизведанная запредельность, которая подразумевает неизвестное приключение»
[99]. Именно в понимании трансцендентности как неизбежной запредельности Морену удаётся предвидеть возможность и даже необходимость третьего вида религии – не религии спасения, а религии дружбы, свободы и любви. В такой религии «отсутствие Бога открыло бы вездесущую тайну». Такая религия «была бы религией без откровения… религией любви…. сострадания…, однако без спасения бессмертного/воскресшего “я” или избавления после исчезновения “я”.
[100] Именно то, как мы воспринимаем и понимаем “вездесущую тайну” имманентного запредельного, конечно, является ключевым вопросом трансперсональной социальной теории с её традиционным психологическим уклоном. Несмотря на увиденное нами разнообразие формул человеческой личности в рамках трансперсональной теории – будь то сублиминальное или трансмаргинальное “я” Майерса и Джеймса, “я” Юнга как
complexio oppositorium, холотропное “я” Грофа или холархическое “я” Уилбера – все эти подходы представляют собой важные попытки смириться со сложным характером имманентного запредельного, которое ещё долго предстоит изучать. Трансперсональная [социальная] теория едва насчитывает [sic] три десятилетия, и она, несомненно, будет продолжать развиваться по направлению к большей теоретической утончённости и сложности»
[101].
Конец ознакомительного фрагмента.
