Однако это не шло ни в какое сравнение с медленным и торжественным ходом безымянных. Они несли свои большие тела с важностью и достоинством, и ничто не могло внести коррективы в их размеренный и несуетный жизненный уклад. Впереди всех царственно плыл Говорун, с удовольствием перебирающий неожиданно обретённые чётки. Компания в халатах неизбежно отставала от пани и её спутников.
Но плавную неторопливость купцов нельзя было сопоставить с черепашьей скоростью завершающего члена экспедиции. Тетерев оказался не только глуховат, но вдобавок сильно хромал, и одна нога у него была короче другой. К тому же он нёс второй предмет, обнаруженный напоследок прародителем. Это была расписная фарфоровая ёмкость круглой формы и с изящной ручкой – иными словами, ночной горшок без крышки. Сначала Тетерев засунул его под мышку, но скользкая ваза для урины постоянно умудрялась выскакивать оттуда и падала. К счастью, она не могла разбиться, но хромой неудачник вынужден был останавливаться, наклоняться с протяжным кряхтением и возвращать ценное имущество на место. Наконец он догадался взять горшок за ручку и теперь нёс его в правой руке, напоминая совершенно израненного знаменосца, который почему-то переместился в аръегард. Он плёлся, не обращая ни на что ни малейшего внимания, и лишь выдерживал общее направление процессии. Весь его вид порождал чувство глубокой скорби, смешанное с глухим раздражением.
Напрасно Шарль бесился, убегая иногда назад и стараясь ускорить отщепенца. Он колол его шпагой, пинал, толкал в спину, орал и ругался так, что остальные безвестные нередко зажимали уши. Действия не давали ровным счётом ничего. Тетерев продолжал безнадёжно отставать, и пират вынужден был останавливать всю группу и дожидаться, пока горшок не замаячит возле спины кого-нибудь из остальных торговцев.
После третьей остановки пират огляделся по сторонам и тихо обратился к двум своим ближайшим сподвижникам:
– Слушайте, у меня отличная идея. Надо избавиться от юродивого. Видите, тут река, вполне себе глубокая и широкая. Можно дойти до середины, а там скомандовать, чтобы Тетерев ожил. Не думаю, что он умеет плавать. Таким образом, он потонет, и без него станет легче дышать.
– Не думаю, что это хорошая мысль, приятель, – возразил букмекер. – Ты командир, неужели не помнишь, что требуются все до единого призраки для успеха? А если без колченогого мы вовсе утратим способность обращаться? Нам тогда крышка!
Фоше неприязненно посмотрел на хромого, с потрясающей медлительностью приближавшегося к остальным.
– Ладно, оставим пока его в покое. Я что-то стал горячиться, выводят меня бестолковые безымянные. Помнится, Мишель, у тебя была здравая идея – не торопиться выполнять поиск пропавшего тела, а воспользоваться ситуацией и как можно дольше развлекаться на свободе. Но, видишь, когда меня назначили главным, я почувствовал… ответственность, что ли. Надо притвориться, что я хочу сделать дело как можно быстрее и лучше, и вы мне поможете. Если что не так, будем дружно поливать помоями Тетерева – там он не дослышал, там не успел, там сделал что-нибудь не то. Оттого и успехов нет! Не горюйте, друзья! Обязательно сходим на ипподром, и на плантацию съездим. Мне самому интересно, какие ощущения от этих скачек.
– Договорились, – пожал ему руку букмекер. – Как же мне всё-таки закурить?
– Сейчас попробуем добыть огонь, – пообещал плантатор. – Дёрни листок из своего блокнота и давай его сюда.
