Но самое главное в ностальгической грусти, если ты уехал давно – это запахи. Все. Они не дают душе покоя нигде. Улетишь жить во Вьетнам – замучают и там. В Конго, не дай бог, занесет нелегкая – съест тебя и там тоска по запахам своего детства и юности.
Мы животные. Инстинкты наши не в состоянии подавить и нейтрализовать ни деньги, ни почет и слава, ни жена с выдающимися данными. Я бы утверждал, что запахи и звуки – это основа ностальгии. Тот маленький, узкий и тесный мир, в который ты появился жить, был пропитан запахами и звуками, каких больше нигде не бывает. Нигде. Только на этой твоей малой родине, на этом куцем географическом клочке. Каждый человек из твоего городка или села имеет тот запах, которого не замечаешь, пока живешь здесь. Воздух на родине твоей имеет неповторимый вкус и запах, настоенный на ароматах молочного завода, пекарни, дыма из трубы общественной бани или душистых опилок деревообрабатывающего цеха. Металлическая стружка даже самого маленького фрезеровочного цеха раскидывает непередаваемый словом вкус срезанного металла по ветру, скользящему в воздухе по всему городку. И ты не чувствуешь его, пока не вырастешь и пока не уедешь.
В детстве ты не слышишь звук своего города или деревни. Он фоном висит над всеми жителями, как детский конструктор, собранный из шума всего, что умеет шуметь, визга всего, что в принципе визжит. И из общего гула людских голосов, смеха, криков и ругательств, которые только в этой географической точке вот именно такие, и нигде в мире больше похожего звукового фона нет.
К чему я это так долго мусолил и написал много букв? Просто многие не так называют воспоминания о прошлом, о своей прошлой жизни совсем в другом месте. Путают и зовут эти воспоминания ностальгией. Запомните: ностальгия – животного происхождения. Она инстинктивна, подсознательна. Она не осмысливается. Так же, как, например, любовь.
Если любовь можно описать словами и осмыслить как событие – это уже не любовь, а простое желание иметь эту женщину. Или, наоборот, женщине – этого мужчину.
Чтобы от души пострадать и помучиться ностальгией – ради Бога – не надо ехать туда, где она казалось бы, утихнет, успокоится и уснет ещё лет на десяток. Почему?
Не спешите возражать. Вдумайтесь. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Ностальгия- это всего-навсего трепетная и изнуряющая игра воображения. Невозможно утешить душу именно тем прошлым, которое помнится и сидит в каждом нейроне. Нет того прошлого давным–давно, а вместо него есть тоже чьё-то, пока еще действующее ностальгическое прошлое. Но не ваше.
Я приехал в Кустанай сонным поездом №43 через два года после смерти отца. Решили с братом переделать могилу. Мрамор поставить, гранит положить вокруг надгробья. Ну и по мелочам: покрасить, дорожку к могиле крошкой мраморной отсыпать. Сделали за два дня.
У меня было ещё два дня для успокоения ностальгического приступа. Я взял у брата «жигуль-пятерочку» и поехал по местам детско-юношеской боевой славы. Сначала усмирение ностальгии пощло красиво. Я приехал к дому, где жил с семидневного возраста и впал в сладкую истому. Дом не изменился вообще. Ворота остались прежние, лет сто им. Корявые, некрашеные, с нелепым козырьком через весь забор и ворота. Но их не тронули, хотя дом был на пятерых жильцов, двухэтажный. Его, по-моему, даже не белили никогда и от старой побелки, которой уж 50 лет точно есть, пахло моим детством. И от ворот. И со двора тянуло тем же запахом старого рубероида, который покрывал до сих пор длинный дворовый сарай с пятью дверьми. Я глянул налево, в дворовый палисадник. Там моя бабушка в 1953 году посадила березку и учила меня её поливать. Когда мне было 17 лет – один пьяный придурок со второго этажа эту березу спилил ночью. Просто так. Из-за неё он не видел двор соседа, с которым пил.
