Обстоятельства речи - страница 10
Серафимовой арфы поющая плоть.
Серафимовых труб грозовые стенанья.
И под солью земною чернеет ломóть
жизни в знаках немых препинанья.
Ни смириться, ни выплакать, ни превозмочь,
ни смолчать, ни забыть, ни забыться.
Утекает закат в гефсиманскую ночь,
бьёт крылом шестикрылая птица.
И не верят слезам ни господь, ни Москва.
Боль пронзительна, как запятая.
Но чисты и прозрачны струятся слова,
с языка за спасеньем слетая,
улетая в пространства небес и страниц
из глухой духоты перебранок.
Заполуночный шелест бессонных ночниц.
Птица Синяя – птаха-подранок.
2016
«И в собственной стране мы иностранцы…»
И вот ведут меня к оврагу…
Владимир Набоков
Нет времени на медленные танцы.
Владимир Вишневский
И в собственной стране мы иностранцы.
То бес в ребро, то времени в обрез.
Нет времени на медленные танцы,
перо торопит пьяненький Велéс.
Скрипит перо и строчкой рвёт бумагу
порочный круг не в силах разорвать.
Стремишься ввысь, а тянешься к оврагу,
где время наготове убивать.
А тишина стоит, не шелохнётся,
глядит на пятипалую сирень
и звёздочка дрожит на дне колодца,
и ёжится ознобливо шагрень.
Спит Афродита на плече Ареса,
любовь с войной не размыкают рук,
Амур – шалун, мальчишечка, повеса
серебряный натягивает лук.
Нам день теперь за пять и эта мука
счастливая да не оставит нас,
пока слова мерцают тенью звука
и не дают ослепнуть блеску глаз.
Иная жизнь и мы в ней иностранцы,
поём на позабытом языке.
Нет времени на медленные танцы
на времени звенящем оселке.
2016
памяти владимира леоновича
Дождь подбирался медленно и душно,
стихал, немея, птичий пересвист,
качался одуванчик простодушно
взывал о слове неба серый лист.
Гусиное перо в траве лежало,
далёкий гром казался шепотком,
шмели и пчёлы втягивали жала,
мальчишки веселились босиком.
Луч света бился в матовом опале,
дыханье прерывалось, грудь тесня,
и дерево смотрело на меня,
и мы без слов друг друга понимали.
2016
«Не доверяя заметок припаркам…»
Память, ходи, как по парку прохожий…
Григорий Дашевский
Не доверяя заметок припаркам,
прописям строк на измятой странице,
память, шатайся заброшенным парком
возле разрушенной старой больницы.
В запахе сырости неуловимо
осень витает забытого года,
сквозь желтизну проступает незримо
зелени первой слепая свобода.
Шорох шагов отзывается эхом
бега беспечного жизни навстречу,
вдохом навзрыд, задохнувшимся смехом,
неразличимостью сбивчивой речи.
Выцвело фото, растаяли лица.
Осень цветёт шелестящим забвеньем.
День уходящий тéплится, длится
света и тени переплетеньем.
Медленный блик позабытого слова.
Тенью бесплотной случайный прохожий.
Сон птицелова. Дуда крысолова.
Твой силуэт, на тебя не похожий.
2016
забытым и неизвестным поэтам
Мёртвому больше надо.
Евгений Витковский
1.
Давно забытого поэта
давно забытые стихи —
в них украшают прелесть лета
веночки милой чепухи,
любовь и кровь, и осень – просинь,
и непременная тоска…
Он до оскомины несносен.
Но вдруг откроется строка
скупым цветком чертополоха,
колючкой с ярким хохолком
и в строчке этой вся эпоха,
вся боль и страсть одним мазком,
весь мир в одной короткой строчке,
вся жизнь до капельки, до точки —
в неё, а прочее пустяк.
А звали как?
Да… звали как?
2.
Слово медленнее полёта пуха,
вьётся в воздухе, не достигая слуха,
оседает потёками слов на листе.
Потирает лапами сытое брюхо
и жужжит забвенья зелёная муха —
бронхиальная астма в помятом альте.
Мир не скажет тебе – хорошо ли, плохо.
На дворе чёрт знает, какая эпоха.
Как ни кинь, то сума, то тюрьма, то бедлам.
Похожие книги
«…у Виктора Кагана, этого зверя стихов, есть… уникальная черта: спрятавшись за десяток ассоциаций, цитат, реминисценций, аллюзий и иллюзий, кивков и экивоков – вдруг вовсе без маски выпрыгнуть навстречу читателю и тоненькой шпагой поразить его в самое сердце… если к кому-то он действительно беспощаден, то прежде всего к самому себе, а это качество в современном литературном контексте, к сожалению, весьма и весьма редкое…» Евгений Клюев
О чём стихи? Да в общем ни о чём – о жизни, смерти, о любви и боли, о том, что насмерть жизнь и нипочём ей происки фортуны и неволи, о том, что говорит житьё-бытьё, о том, что врёт весёлая гадалка, и жизнь так хороша, что за неё и умереть в конце концов не жалко.
Виктор Каган поэт романтический, его поэзия – о переживании себя и жизни в отношениях с жизнью и собой. В её фокусе основные данности человеческого существования – смысл жизни и её конечность, любовь и одиночество, свобода, ответственность. Их отражения и образы в поэзии В. Кагана можно сравнить со стёклышками в калейдоскопе, при каждом повороте которого возникают новые и новые картины.
Реймонда О’Салливана сначала уволили, потом его чуть не сбил грузовик, и под конец его неприятностей он проснулся с утра в теле старика-заклинателя в новом для него мире. Что делать с доставшимися ему в «наследство» учениками, имуществом старика – героя целой нации, отправленного доживать свой век подальше от столицы – Реймонд не знал. Решая свои мелкие проблемы, он влез в игры сильных мира сего. И теперь ему придется решить: взвалит он на свои п
История Иисуса Христа повторяется… Много раз она повторяется в мифах: некий высокодуховный человек появляется в некоем месте, по какой-то причине его казнят, и через три дня происходит то, что остается в памяти людей.Спустя без малого сто лет после распятия и воскрешения Иисуса Христа некто прошел тот же путь, что и Спаситель. Странник совершил похожий подвиг, он учил и возвышал своих учеников, следуя правилам и заповедям, которые помогают челове