— Кому?! – подобного я не ожидала даже от неё. – Вот этому…
— Демьяну своему, идиотка пустоголовая, — ладонь её опустилась поверх перчаток, указательный палец лёг на бантик. Света провела по нему, посмотрела на свою руку, потом опять на меня. – Хотя я дала бы и этому. Кто он?
— Понятия не имею, — призналась я честно. – Кто-то из свиты Терентьева.
— Понятно, — ладонь Светы снова опустилась на моё плечо.
Мягко она погладила мою руку, потом склонилась и обняла, прижимая к себе, словно сестру. – Дурочка ты, Даринка. Какая же ты дурочка…
Я промолчала. Может быть, я и дурочка, но не до такой степени, чтобы совать голову в пасть льву. А в том, что Демьян – самый настоящий хищник, сомнений у меня не было никаких.
Первым, что я услышала проснувшись, были раздающиеся с кухни крики. Потерев лицо ладонью, я нахмурилась и откинула одеяло.
— Да не надо мне говорить про… — раздался выкрик Светы, заглушённый звоном посуды. Следом послышался мат – та самая соседка, что вчера открыла дверь человеку Терентьева, громко выругалась, послав её по известному маршруту.
Вставать не хотелось, но сделать это пришлось. Едва я спустила ноги с постели, подруга фурией влетела в комнату и, закрыв дверь, процедила:
— Чтоб её черти побрали! Сука… — прошипела она и, опомнившись, бросила взгляд в сторону двухъярусной кровати, где спали дети.
Доносящиеся с кухни крики были тем нипочём. До подъёма оставалось ещё двадцать минут, и просыпаться раньше ни Соня, ни Светкин Димка не собирались.
— Мне кажется, они сделали это уже очень давно, — заметила я и принялась застилать постель.
Светка включила стоящий на подоконнике чайник. Около минуты она стояла молча, задумчиво глядя на меня, а после проговорила:
— Если бы ты только знала, как я это всё ненавижу. Эту квартиру, эту жизнь…
Я обернулась на неё. Никогда прежде я не слышала от подруги подобных признаний. Словно поняв мою тревогу, Светка покачала головой и подошла ближе.
— У тебя есть шанс, — проговорила она, и в голосе её снова зазвучала твёрдость. – Дарина…
— Ты снова?! – с недовольством оборвала её я.
Наш вчерашний разговор так ни к чему и не привёл, но Светка, похоже, решила продолжить.
— Снова! – черты её лица ожесточились. – Да, Дарина, снова! – повысила она голос. – Потому что не хочу для тебя вот этого, — махнула на дверь. – Я как будто лбом об стену бьюсь. Пытаюсь себе чего-то доказать, окружающим, а толку?! У меня ничего нет. Ничего, кроме этой паршивой дыры и возможности сводить сына в кино. Что в этом хорошего?!
— Это лучше, чем ничего, — гневно возразила я.
Светка замолчала. Опять отошла к окну и, оперевшись ладонями о подоконник, сжала его край тонкими пальцами. Некоторое время она смотрела в никуда.
Чайник, закипев, выключился, Соня завозилась в постели.
— Знаешь, — негромко заговорила подруга. – Я боюсь когда-нибудь проснуться и понять… понять, что превратилась в старую тётку. Такую же, как эта Валя. Старую, убогую, никому не нужную склочную тётку. Дима вырастет, а потом…
— Тебе это не грозит, — не сомневаясь в собственных словах, я взяла чашки и поставила на подоконник.
Соня, просыпаясь, что-то пролепетала, вслед за ней заворочался и Димка.
— Не будь дурой, — в который раз повторила Света и посмотрела мне в глаза. – Прошу тебя, Дарин. Послушай меня. Если бы я была на твоём месте…
— Ты не на моём месте, — ответила я ей точно таким же взглядом. – Так что тебе меня не понять.
