– Ничего ты не видел, – лейтенант вытер слезы. – Я метнул гранаты, а Друг сразу в сторону отскочил, меня зацепило маленько, ну и у собаки бок прихватило осколком, тут пушки подоспели. В общем, нас троих мои парни и вынесли. А в медсанбате Друга как бойца настоящего лечили, всё залатали, ухо только порвано осталось, но это ерунда, правда?
– Тяф!
– Вот и ладненько, – генерал встал. – Вы тут пообщайтесь, а мне пора. Да, совсем забыл, – он присел перед псом:
– Гордишься хозяином?
– Тяф!
– А Петренко?
– Тяф!
– Ты у нас настоящий боец, правда?
– Тяф!
– И все так думают. Наши умельцы из рембата специально для тебя постарались. Виталий Андреевич… – генерал повернулся к врачу и тот протянул небольшую коробочку…
***
Солнечным сентябрьским днём по перрону вокзала медленно, опираясь на костыль, шел молодой солдат. На выгоревшей гимнастерке тихо позвякивали два ордена Славы. Рядом аккуратно переступал лапами огромный пёс с порванным ухом, его грудь украшала висевшая на серой с синими полосами ленте медаль с гордо сияющими словами: ДРУГУ ЗА ОТВАГУ.
«…И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря…»
По лесной тропинке, взявшись за руки, шли молодая женщина с сыном.
«… Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор…»
– А почему Черномор?
– Потому что жил он со своими витязями в Черном море. Устал? – женщина погладила вихрастую голову. – Давай немного передохнём.
Они поставили полные грибов лукошки, и присели на поваленное дерево.
– Значит, – не унимался ребёнок, – он моряк, как наш папа?
– Да, Максимка, как наш папа, – она украдкой вздохнула и добавила, – такой же высокий, сильный и добрый.
– А Черномора все боялись?
– Нет, его боялись только злые и недобрые люди, которые делали плохо другим.
Ребенок задумался:
– А когда придёт папа, немцы испугаются и убегут из деревни?
– Конечно, все до одного, – улыбнулась женщина.
– И наш сосед дядя Петя?
– Самый первый, потому что…
– Он предатель и называет меня отродьем, – закончил Максим.
– Не слушай его, он сам не понимает, что говорит, – она крепко обняла сына. – Всё будет хорошо. Пойдём?
– Мам, смотри, там что-то есть!
Женщина не успела оглянуться, как сын вскочил и бросился к росшим неподалеку кустам можжевельника.
– Максим! – забыв о лукошках, она побежала за ним.
– Ты где?
– Максим!
– Я тут!
– Вот непоседа.
Облегченно вздохнув, она подошла и взяла его на руки.
– Мам, смотри, – ребёнок показывал в сторону.
– Что ты там увидел, пойдем до… Наши?
Неподвижные кочки, кажется, немного смущённо зашевелились, затем одна из них что-то пробурчала и, тяжело вздохнув, встала, превратившись в огромного военного в маскхалате.
Он приложил палец к губам.
– Говорите спокойно, – женщина улыбнулась. – В лесу немцев нет. Они дальше деревни ходить боятся.
Раздался тихий свист, и ожили остальные кочки.
Максим во все глаза смотрел на рослых, как на подбор, красноармейцев.
– Вы кто?
– Мы? – первый знакомый вытянулся и, подмигнув, отрапортовал. – Капитан Дядька Черномор и витязи, мы пришли…
– Выгнать всех немцев? – закончил ребёнок.
– Так точно, – кивнул офицер, – всех до одного, вместе с дядей Петей.
– Дождались, – женщина опустила сына на землю и заплакала. – Наконец-то дождались.
– Как вы тут? – их окружили бойцы. – Трудно было?
– По-всякому, кому-то трудно, кому-то легко. В страхе жить – это не немцам сапоги лизать.
