Первый:
– Который месяц уже бьемся с этими ошибками – сколько же можно?
Второй, продолжая нажимать клавиши и поглядывая на экран:
– Сколько надо, столько и можно. А ты думал, как такую большую программу отладить – просто что ли? Мы еще быстро все сделали, могло быть и хуже. С какого раза мы ее по-нормальному запустили?
Первый, пожимая плечами:
– Не знаю. По-моему, с сотого – не меньше, – улыбается. – А помнишь, как когда первый раз включили, снег сквозь него пролетал?
– Ага. И в метро, когда в вагон зашел, поезд без него уехал, а он над рельсами висеть остался. Ну и рожа у него была!
Смеются.
Первый:
– Ладно, хоть теперь все нормально работает.
Второй:
– Поплюй. Видишь, какие еще ляпы встречаются. Хорошо, мы рядом были и увидели.
– Ничего, потом бы увидели, когда память просматривали. Второй:
– Лучше сразу.
Первый:
– Ну, что там с дверью?
Второй:
– С дверью-то все нормально. Двери захлопываются – это обычное дело. А вот с теткой этой…
– Чего она сквозь дверь-то пошла?
Второй:
– Правильно пошла. Она ведь ее уже открыла и считала, что можно идти. А то, что дверь снова закрылась, ей никто не сказал. Лучше надо было второстепенных персонажей прописывать.
Первый, вздыхая:
– За всем не уследишь.
Второй, переставая нажимать клавиши и откидываясь на спинку стула:
– Ладно, не первая ошибка и, я думаю, не последняя. Ну что, давай запускать?
Первый удивленно:
– А что, уже все готово?
Второй, улыбаясь:
– Конечно.
Первый:
– Ну, тогда давай запускать.
* * *
– Вот спасибо, – обрадовался Миша. – А то как-то совсем плохо на свете жить. Ты заходи примерно через час – я тебе тоже оставлю.
– Нет, – улыбнулся я. – Работы много, да и вообще…
– Ну, как хочешь, – не стал навязываться Миша.
Потом вдруг Галина Николаевна появилась из-за спины и стала требовать списки за прошлую неделю. Пришлось обещать, что сейчас все будет готово.
– Чтобы сегодня списки были, – сказала она.
– Хорошо, хорошо, – заверил я ее.
Галина Николаевна кивнула, удовлетворенная моим ответом, потом повернулась, открыла дверь и зашла в комнату.
– Вот ведьма, – глядя ей вслед, проговорил Миша. – И как ты с ней работаешь?
– Мучаюсь, – ответил я. – А что делать?
Потом вернулся к себе, сидел за столом и составлял пресловутые списки. Анджела, стол которой находился за моей спиной, разговаривала по телефону явно не на служебные темы. Анатолий Михайлович встал и, подойдя, положил пачку распечатанных листов передо мной.
– Это нужно сделать до завтра, – сказал он, – максимум до послезавтра.
– Хорошо, – кивнул я, потом вздохнул и посмотрел в окно.
Машины проезжали по улице. Снег перестал падать – приятное наблюдение. Но судя по всему, мороз оставался – прохожие выглядели такими же замерзшими. На стройке через дорогу ничего не происходило. Видимо, в такую погоду строители решили отдохнуть. «И правильно сделали», – подумал я, глядя на недостроенный дом, в котором было пока только пять этажей, но явно должно быть больше. Дом имел довольно необычную, нестандартную форму, и мы заключали пари, сколько этажей в нем будет в конце концов. Я говорил, что пятнадцать, Саша – семнадцать, Анатолий Михайлович – десять. «Нет, все-таки не десять», – подумалось мне, судя по широкому основанию, обещавшему большую высоту. Ладно. Я опять вздохнул и принялся за списки.
До обеда еще пару раз выходил курить. Потом был обед – самое большое событие в монотонном течении рабочего дня, правда, тоже не слишком веселое, но хоть какое-то разнообразие.
