Страны, которые потеряли большинство своего еврейского населения, – обречены. Построение новых еврейских элит в разных точках мира происходит с невероятной быстротой. Множится численность еврейской диаспоры в Канаде, на Кипре, в Чехии, в Германии, в Швейцарии. Но лишь два громадных образования, как глыбы, возвышаются и притягивают к себе евреев всех стран – это США и Израиль. И вот уже исчезает поколение людей, которые родились после революции 1917 года в бывшей Российской империи, прошли вместе со страной длинный путь, на котором были и голод, и нищета, но и необыкновенный душевный подъем, участие в построение бесклассового общества, война, потери близких, новые горизонты, распад великой империи, возвращение к корням. Затем Израиль, потеря статуса, и наконец – радостное примирение в старости, успехи детей и внуков, обретение душевного равновесия перед переселением в мир иной. Дети этих советских евреев приехали в Израиль в возрасте от 30 до 50 лет. Им предстояло много работать, растить детей, привезенных из Союза, и родить новых, заявить о себе, найти себя в новой стране. Построить дом, купить «вольво» и заботиться о своих престарелых родителях. Что они сохранили в душе о жизни в несуществующей стране? Как крепко «совковость» проникла в них? Большинство успело получить в Союзе прекрасное образование, многие защитили кандидатские, докторские диссертации. Часть из них серьезно ушла в иудаизм, некоторые надели черные одежды, лапсердаки, изучили язык и читают священные книги. Их внуки уже плохо знают русский, а правнуки не знают его вообще. У них другая жизнь: пабы, гаджеты, девочки, и конечно – армия, занимающая центральное место в жизни.
Поколение моих родителей стремительно исчезает из этого мира, и на их место становимся мы – рожденные после Великой Отечественной или Второй Мировой войны.
У многих бывших жителей Советского Союза, да и у родившихся в свободных странах, не изведавших гнета кровавого сталинского режима людей, – создавалось ощущение присутствия органов КГБ во всех сферах нашей жизни и об их активном вмешательстве в жизнь каждого советского человека. И если не он сам, этот человек, то уж его близкие или друзья непременно были «под колпаком» этой организации, которая прослушивала все наши разговоры и была в курсе всех наших планов.
Люди, занимавшиеся диссидентской или иной правозащитной деятельностью в шестидесятых, семидесятых или в восьмидесятых годах прошлого века, очевидно были обласканы вниманием этой системы. Они опасались обысков, агентов, дежуривших рядом с подъездом, и «хвостов», входящих и выходящих на одних с ними остановках. На мою долю никаких реальных столкновений с этой организацией не выпало.
Забавный случай, который произошел в Армении был весьма косвенно связан с КГБ. Было это в восьмидесятом году, во время нашего путешествия по Армении. В Ереване мы с бывшем мужем остановились в гостинице «Армения». В соседнем номере поселилась пожилая дама из Франции, которая приехала на свою историческую родину. В 23 часа вечера милая старушка ввалилась в наш номер со страшным криком, что нечто ужасное происходит с ней в её номере. Мы с мужем забежали с ней в её номер, и она показала нам страшный предмет, который был, по её мнению, поставлен в номер КГБ. Правда, ей было не совсем понятно, каким образом он функционирует. Предмет наводил на неё абсолютный ужас, и она, как заведенная, шептала магическое слово «КГБ».
