– Осторожнее, сударь! Лёд совсем ещё тонкий. Течение вмиг унесёт вас, – крикнул кто-то со стороны реки.
– Благодарю, – пробормотал Франсуа-Анри и повернулся к своему доброжелателю.
Это был паромщик, который сидел во вмерзшей в лёд лодке и степенно раскуривал трубку. За неимением возможности, а, может, и просто желания пересекать неспокойные воды реки в столь переменчивую погоду, он проводил дни напролёт, сидя в лодке и наблюдая за дворцовыми садами и холмами у набережной, куда весёлой гурьбой сбегались королевские пажи и придворная молодёжь для катаний на санках и шутливых игрищ в снежки.
– Скажите, месье, давно вы тут? Не видели ли случаем одного из королевских пажей? Вот примерно такого роста, – начал свои расспросы маркиз и поднял руку, показывая примерный рост де Виллеруа, – мальчишка лет девяти, светловолосый, глаза у него голубые… Одет был, скорее всего, в форменный кафтан пажа. На голове берет с меховым подбоем…
– Да как же, сударь! То ж Маленький маркиз! Был он тут! Был ещё вчера утром, – с доброй усмешкой ответил паромщик, – вон видите…
Стоило Франсуа-Анри обернуться в сторону, куда указывала красная от холода рука паромщика, как внутри у него всё сжалось от леденящего душу страха. В полынье, в отражении голубого неба алели яркие полосы кафтанчика, точь-в-точь похожего на те, что носят пажи Её величества.
– Боже мой! – проговорил дю Плесси-Бельер и сгрёб в пятерню поля шляпы, чтобы её не сорвал с головы внезапный порыв ветра. – Что произошло? Где же сам маркиз?
– Да он тут с ватагой молодцов из пажеского корпуса катался с холма. Я ничего не знаю о том, что они затеяли, сударь. Да вот только Маленький маркиз решил скатиться не по накатанной дорожке, что вдоль холма идёт, а прямиком с кручины. Вот как вы только что сами проехались, месье. Только, в отличие от вас, малыш не успел вовремя свернуть и выехал прямиком на лёд…
– Проклятье!
– Да вы не волнуйтесь так, ваша милость! Паренёк бедовый – то да. Но, видимо, ангел-хранитель его без дела не сидит. Он так лихо завернул, что успел свалиться с доски ещё до того, как она в воде оказалась. Вон же она! Видите? Там, в полынье.
Маркиз проследил взглядом, куда указывал ему рассказчик, а тот прищурился, с интересом разглядывая неясную конструкцию, дрейфовавшую посреди полыньи между льдинами, сковавшими могучую реку.
– Хорошая доска. Пригодится ещё. Если течение не унесёт её во время ледохода, так я попробую вытащить. Но не раньше, чем через недельку-другую, если бог даст. Может, ещё и потеплеет немного.
– А что же сам маркиз? – нетерпеливо спросил дю Плесси-Бельер. – Когда это случилось? Кто-то помог ему, ведь так? И куда его унесли?
– Зачем же унесли? Да нет же! Вон, сударь, взгляните-ка туда!
Паромщик с невозмутимым видом снова указал на полынью возле деревянных мостков, и только присмотревшись, Франсуа-Анри понял, что увиденный им яркий кафтанчик плавал не сам по себе, а был в руках женщины, которая полоскала его. Это была одна из дворцовых прачек, которые занимаются стиркой белья, сидя на специальных мостках, выстроенных вдоль набережной Сены.
– Благодарю! – привычным жестом маркиз дал несколько су разговорчивому паромщику и, старательно избегая скользких мест, быстро, как только мог, побежал к деревянным мосткам.
Шумно вспахав каблуками сапог гравий на заледеневшей дорожке, Франсуа-Анри с трудом удержался на ногах, чтобы не угодить в огромную корзину с горкой свежевыстиранного белья, и невольно отвесил низкий поклон перед засмотревшимися на него краснощёкими девицами.
