На столе лежало шаббатное меню. По кругу были расставлены приборы. В центре красовались две бутылки и плетеная корзина с халами. За такими же столами сидели семьи празднично одетых евреев. Они разговаривали между собой вполголоса. Почему-то никто не приступал к трапезе.
Мы занялись изучением бутылок.
– Что это? Вино?
Надписи на этикетках были на иврите, поэтому о содержимом приходилось лишь догадываться.
– Давайте попробуем.
– А вдруг это уксус или приправа? Лучше подождем.
Тут в зале, словно по команде, стихли голоса. Наступило время ритуала. Нам выпала участь оставаться пассивными наблюдателями, поскольку мы не знали ни молитв, ни последовательности действий. В процедуру пришлось включиться, когда окружающие начали откупоривать бутылки и разливать содержимое по бокалам. В одной оказался кагор, в другой – виноградный сок. На каждом столе появились книги – от брошюр до толстых фолиантов. Отцы семейств вполголоса читали молитвы, и лишь после благословения хлеба и вина все наконец приступили к ужину.
Мы с облегчением дождались его окончания. Следует отдать должное – присутствующие отнеслись к нам совершенно лояльно. Никто не обращал внимания на нашу серость. Но все равно мы ощущали себя троглодитами в Европарламенте и испытывали жгучее желание уединиться в номерах.
Лифт повел себя странно: он самостоятельно останавливался на каждом этаже, открывал и закрывал двери. Может, неисправен? Но тут вспомнились слова гида о том, что в Шаббат нельзя нажимать кнопки в лифте, поэтому его программируют таким образом, чтобы можно было пользоваться, не выполняя запретной работы.
– Действительно полный Шаббат! – подумал я, выходя на своем этаже. Двери автоматически закрылись, и лифт продолжил свой шаббатный подъем.
Я не могу долго лежать на пляже. Меня тянет двигаться, узнавать что-то новое. Приехав в турецкий Кемер, я искупался, позагорал и уже на второй день отправился на экскурсию с русскоговорящим гидом.
Мы поднялись в горы на джипах и сделали остановку возле огромного дерева. Когда у гиганта собралась вся группа, экскурсовод начал рассказ:
– Это дерево – самое древнее на побережье. Ствол имеет самый большой диаметр в Турции. Можете сами убедиться.
Туристы ощупали ствол, попытались измерить его диаметр, залезли на ветви.
Получив тактильные ощущения, потребовали знаний:
– Вещай дальше. Сколько лет этому дереву?
– Кто его знает! – бодро ответил экскурсовод. – На дереве не написано.
– А какой диаметр ствола?
– Никто ж не мерил.
– Как оно хотя бы называется?!
– Дерево и дерево. Какая вам разница!
Параллельно с нами у дерева расположилась группа немецких туристов. Их гид минут двадцать им что-то убедительно рассказывал.
– А что немцам так долго про дерево вещают?
– Да врет он все. Сказки рассказывает, а они верят – немцы же. Никто ничего про это дерево не знает!
Сели на джипы, поехали дальше. Остановились у руин крепости.
Когда группа собралась, гид продолжил экскурсию:
– Это самая древняя крепость на всем побережье. К сожалению, плохо сохранилась. Давайте проедем до пещеры – там интересней.
– Подожди, подожди. Когда крепость-то построили?
– Никто не знает.
– Кто построил?
– Неизвестно.
– Зачем построили? От кого защищались?
– Я же сказал – никто ничего не знает! В летописях не сохранилось упоминаний. Поехали в пещеру.
– А немцам что рассказывают?
– Врут все!
Поехали дальше. Притормозили у небольшой дырки в скале.
