Проскользнув по осыпи мелких камней, мы вышли на ровную дорогу, уложенную похожей на чешую плиткой, и зашагали к сказочному городу. Пока шли, осматривали местность и природу, желая понять, куда нас занесло. Здешнее небо имело глубокий синий цвет, в котором местное солнце припекало сзади справа. По моим ощущениям эта звезда была чуть меньше и чуть горячее нашего светила. В отличие от Земли здешние высокие облака имели волнистый и перистый вид с розовым оттенком. Не скрывая на редкость прекрасного настроения, я вглядывался и вслушивался. Здешняя природа явно относилась к альпийскому типу и не изобиловала растительностью. Низкорослые деревья больше смахивали на кустарники, ровная невысокая трава покрывала пологие холмы, тут и там виднелись куртины цветов. Пару раз мимо пролетали птицы чем-то похожие на ястребов или коршунов. В траве суетилась какая-то живность. В целом здешняя природа оставляла ощущение лёгкого очарования. Лишь одно настораживало: полное отсутствие на дороге всякого движения.
По мере приближения к пригородам дорога выпрямилась и направилась к городскому центру. Покрытие постепенно поменяло цвет с бежево-коричневого на зеленоватый. На окраине показались строения и, по мере приближения, очарование инопланетного города начало блекнуть. Он напоминал богатые земные полисы, за исключением странной и необычной архитектуры. А она, действительно, отличалась иной логикой и понятием гармонии и красоты. В сооружениях, то, что я издали принял за окна, оказались огромными панелями с зеркальным покрытием разной формы и цвета от зелёного и синего до бордового. Повсюду изобиловали далеко выступающие навесы, козырьки, галереи и балконы разной формы и вида, некоторые из которых образовывали спирали вокруг строения, некоторые чередовались с глубокими арками и нишами. Насколько я понял, жители так защищались от избыточного и более жёсткого света. Высота строений увеличивалась от окраины к центру.
И хотя в целом город поражал разнообразием форм и смыслов, в душе возникло противное и стойкое ощущение тревоги, и этот контраст начал напрягать. Здесь ощутимо витала тень какой-то беды. Я не сразу понял, что это чувство возникло из-за ненормально пустынных и неухоженных улиц. Ни жителей, ни транспорта. Так не должно быть, и так не бывает. Что-то здесь стряслось. Мне всё это активно не нравилось, что уж говорить об Отиле, который беспокойно ёжился и шипел сквозь зубы:
– Слышь, Егор, а давай дальше не пойдём. – угрюмо проговорил домовой. – Не нравится мне здесь. Шикарное место, но поганое. Бедой тут несёт, как дерьмом из выгребной ямы.
– Ты прав. И впрямь что-то с души воротит, словно под прицелом снайпера. – Я поёжился вспомнив свою единственную поездку на Кавказ в конце девяностых. Тогда такое же предчувствие спасло мне жизнь, и я вместо смертельной дырки в груди, получил лишь пулю в плечо. Из подсознания выполз гадкий липкий страх.
– А тогда скажи, за каким лешим мы тащимся туда, где имеются все шансы огрести проблем по самое не балуйся? – продолжал ворчать домовой.
– Всё, возвращаемся, – решился я, понимая, что никакая инопланетная экзотика и красоты архитектуры не стоят риска влипнуть непонятно во что и пропасть непонятно от чего.
Однако, собираясь по-простому уйти от случайных неприятностей, тогда мы ещё не знали, что подлая тётка судьба уже поставила нас на игровое поле смертельно опасной игры. Вдруг Отила взъерошился, словно кот перед дракой.
