Очерки душевной патологии. И возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия - страница 39

 разломить лепешку с пальмовым вином, чтобы вот просто поблагодарить Того, Кто Вверху за то, что Он не оставляет нас. Это онтологическое Православие, и суть Его можно бы выразить так: когда ты делаешь нечто во имя того, что (Кто) выше тебя исходя из вложенной в тебя потребности любви – ты недалеко, ты право славишь Бога. И ничего теперь не надо доказывать, нечего защищать, все уже есть, все определено. Именуя себя православными, мы обретаем способность право славить все доброе в мире: и когда индуист практикует «сопротивление ненасилия», когда израильтяне пишут в армейском уставе, что ты, солдат, выдай все секреты, но сохрани свою жизнь, которая важнее нам, когда Далай Лама находит проникновенные слова о почтительности ко всему сущему, когда араб раскладывает коврик в уголке торговой улицы, чтоб осуществить заповеданное ему пятикратное обращение к Аллаху; и вдохновенную пластичность негритянскиго духовного танца, и доброе намерение покаяться за крестоносцев Папы Иоанна-Павла II, и «отдание жизни за други своя» комсомольца Матросова, и эпатаж мещанской самодостаточности «черным квадратом» Малевича и все-все-все в мире, где действия продиктованы добрыми устремлениями, где побуждение вверх, сочетанное с жертвенностью, уважительностью, мужеством, сострадательностю, терпимостью и дерзновением во имя Высшего определяют поведение человека – там происходит одухотворение, в большей или меньшей степени, но имеющее вектор к правильному прославлению Творца – Православию.

Агностик: «А чем он [транс-психотерапевт] отличается от обычного тера? Судя по вашим словам, ничем особенным».

Д. На этот вопрос есть хороший ответ. Нашему поколению детстве нравились диафильмы – проецируемые на стену застывшие картинки с текстом, а нынешним детишкам – игры в трехмерном пространстве, реалистичные и с возможностью взаимодействия и повторения. Так вот, транс-психотерапевт работает в большем числе измерений, чем обычный специалист психо-помощи. Он мыслит объемнее, а в том, что он не галлюцинирует объемами – порука его принадлежности Церкви, нечуждость ее таинственной жизни, здоровый интерес к хорошей мистике и привычка поверять ее трезвенностью – великой Православной добродетелью. Для него страдание не только биохимично, но провиденциально, для него смысл симптома сводим не только к социальной, сексуальной или биохимической подоплеке, но к посланию вразумления Свыше, которое так здорово истолковывать вместе с клиентом. Это очень увлекательная штука – транс-психотерапия – каким может быть взаимодействие на самых значимых, порой головокружительных уровнях смыслообразования в условиях братской откровенности. Для него – спутника – жизнь не является конечной, а видимый успех – критерием эффективности. Для него нравственность является фактором не пренебрежения («по ту сторону добра и зла»), а бережного рассмотрения и поиска коррелятов между экзистенциальной неправотой клиента и его симптоматикой. Для него история старших поколений клиента приобретает важность в силу нашей сопричастности не только семье, но роду, нации и человечеству. Для него архетипично насыщенные истории прошлого (так из уважения к Вашей агностической само-идентификации назовем Писание и Предание) являются не археологическими памятниками, а руководствами, способными исцелять, хотя бы потому, что мы не являемся первым поколением из живущих на Земле. Для него необыкновенно важна психология не только низин подсознания, откуда продуцируются расстройства, но вершин духа человеческого, проявленные в мыслях чувствах и поведении прославленных подвижников, поскольку именно их опыт открывает перспективы доступные потенциально каждому клиенту.