Читать онлайн Мальвина Гайворонская - Одаренная девочка и так себе каникулы

В книге встречаются сцены курения. Курение вредит вашему здоровью.

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Мальвина Гайворонская, 2024

© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2024

– Ты на полном серьезе собралась прятать Ирку среди книг?

– Если даже вам это кажется диким, ваша супруга тем более не станет там ее искать.

Во время приватной аудиенции Крионикса у Королевы

Большую часть ночи Игорь Октябриевич Баранов именовал себя не иначе как дебилом. Дело было не только и не столько в самом факте встречи с племянницей или раскрытии истинной природы коллеги по патрулям, сколько в непосредственной реакции на оба события. Расчувствовался, распереживался – с чего? Да, Ипполита оказалась единорогом, смертоносной кобылицей с чрезвычайно дурным нравом и повадками, так ведь и надеяться на кого-то иного в АСИМ было крайне странно, тут по каждому первому петля плачет. Больно стало оттого, что Женька перед носом дверь закрыла? А чего еще ждать, если девчонка тебя впервые в жизни видит и чем ты ближе, тем больше для нее опасность. Так почему же предсказуемые и логичные вещи не давали спать?

Новоиспеченный педагог ворочался с боку на бок, но душевный зуд все не унимался. Ипполита упоминала, что ее пытался сожрать отец. Неужто папочка – тот самый Найтмар, повелитель безумия и искаженной реальности, а не какой-нибудь тезка? Чьи тогда табуны кошмаров пасутся около школы – отцовские или перешедшие к доче по праву родства? И правду ли говорят, что самая инфернальная из всех демонических коняшек зачинает детей, только чтобы ими полакомиться и тем самым продлить себе жизнь? Ведь если да, а Ипполита каким-то образом еще жива, вряд ли Найтмар это просто спустит на тормозах. Неужто потому она тут и отсиживается – прячется? Это что же получается? Захочешь отношений – либо в АСИМ всю жизнь кукуй, либо древний ужас побеждай?..

Игорь взвыл и повернулся на другой бок.

Какие отношения, идиот со спермотоксикозом?! Она единорог! Почему тогда уж не с циркулярной пилой или бетономешалкой? И, блин, ты рожу свою видел? Дама подобного уровня таких, как ты, вообще… Нет, стоп! Это тебе на фиг не упали единороги! Все, закрыли тему! Забыл, к чему широкие взгляды приводят? Хочешь, чтобы как с Машкой и Мишкой было?..

Блин. А ведь малая-то без родителей росла. Не одна, конечно, но разве вампиры могут научить медведицу всем оборотническим премудростям? Она вообще перекидываться умеет? Должна, по идее, это ж, кажется, врожденное. Или нет? И с волками ей тоже встретиться придется. Сможет ли за себя постоять, случись чего? По первому взгляду и не скажешь. Хм, да и в интернате тот еще набор школапокалипсиса собрался: неизвестная девчонка с неизвестными проблемами, наследник патриарха, гуси-лебеди, Левонов сынок, медиум опять же какой-то – куда тут приткнуть неопытную медведицу? У остальных – ну, может, кроме волчат, и то не факт – с базовыми навыками, скорее всего, тоже полный швах. Прогнать бы их через небольшой теоретический опросник, оценить масштаб трагедии, а потом выпнуть хорошенько так на полосу препятствий, где надо всего себя задействовать. Заодно и поймем, что родители в школу понаприсылали…

Уставший от переживаний мозг с радостью уцепился за новое направление для размышлений, и дальнейшие соображения в основном вращались вокруг вариативности высоты стен и каверзности вопросов, причем настолько увлекая и отвлекая, что в какой-то момент Игорь даже вскочил и принялся быстро делать пометки на первом же найденном клочке бумаги. Выглядели записи крайне неразборчиво, если не сказать хаотично, напоминая тайные знаки рептилоидов с планеты Нибиру, но Игорь Октябриевич и не гнался за идеалом: главное, мысль не потерять, а оформить всегда успеется.

Вопреки первоначальной цели побыстрее разочаровать начальство и оказаться как можно дальше от школы, не отдавая себе в том ни малейшего отчета, новоиспеченный преподаватель БЖД активно реализовывал в три часа ночи свое право на труд.

Утро встретило его жестковато, причем буквально: очнулся Баранов лицом в стол, с прилипшей к щеке салфеткой и к тому же посреди вороха непонятных почеркушек. Не без труда вспомнил о ночном озарении и с подозрением пробежался по записям. Благородный порыв улетучился, однако вырисовывающаяся на мятых листках идея на свежую голову выглядела очень даже вменяемой – настолько, что жалко было выбрасывать. В конце концов, хоть что-то делать все равно придется так или иначе – в возможность дармоедства при живой Альме Диановне верилось с трудом. Почему бы и не попробовать начать с варианта, который хотя бы самому Игорю не противен?

Мельком глянув на часы, Баранов подскочил, бодро сменил носки с футболкой на свежие и, распихав заметки по карманам, рванул в сторону столовой: если повезет, получится застать директрису за завтраком, а значит, не придется опять повторять подвиг Тесея в поисках ее кабинета. С волками жить – по-волчьи выть и все такое.

Однако буквально через минуту после того, как хлопнула дверь, начинающий педагог вернулся в коттедж, хорошенько обыскал шкафы, натянул найденный толстый шерстяной свитер и припустил снова: погодка на улице откровенно не радовала. Не без удивления обходя подернувшиеся льдом лужи и гадая, насколько омерзительные вещи сулят подобные приметы, Баранов начал подозревать, что сегодня госпоже директору может оказаться очень и очень не до него.

Он не ошибся – в столовой царило подозрительное запустение: за преподавательским столом сидела только уткнувшаяся в солидного размера фолиант библиотекарь, а ученический и вовсе стоял нетронутым. Помявшись немного в дверях, Игорь решил хотя бы поесть. Вряд ли Ипполита проснется раньше полудня, а Женька, судя по всему, разделяла его собственную стратегию «с глаз долой – из сердца вон». Ну и ладно, целее будет. Однако стоило принять решение, как тотчас появилась новая проблема: а куда, собственно, садиться? Поближе к коллеге – не сочтут ли нарушением личного пространства, подальше – не оценят ли как ненависть и пренебрежение? В очередной раз напомнив себе, что перед ним единственный не укокошивший ни одной живой души сотрудник школы, слабый на социальные контакты Игорь решил пристроиться неподалеку, на расстоянии двух стульев, чтобы вроде как и поговорить при желании можно было и не помешать ненароком. Подошел, кося глазом, осторожно вывалил из карманов записи и, не заметив никакой реакции со стороны девушки, уже чуть спокойнее набрал сосисок с горошком на завтрак и уселся обратно. Вообще, чем-чем, а фуршетным меню АСИМ точно мог бы тронуть сердечко любого гурмана, но каждый раз, стоило Баранову занести черпак над крем-супом с шампиньонами или мельком глянуть на яйцо-пашот с черной икрой, как в голове звучало отцовское «не жил хорошо – нечего и начинать», и рука сама собой тянулась к привычным харчам. Может быть, когда-нибудь и попробует всю эту вкуснятину, но не сегодня. Точно не сегодня.

Однако даже сосиски на вкус оказались вполне себе, и чем ближе был конец завтрака, тем дальше отступали упаднические настроения. А что, идеи у него интересные, денег тут все равно явно куры не клюют, почему бы и нет? В конце концов, худшее, что может случиться, – он услышит отказ и получит хоть какие-то ориентиры относительно работы, тоже хлеб. Кстати, о хлебе…

Стоило ему потянуться за новым ломтем, как сбоку раздался громкий хлопок, – библиотекарь закрыла книгу, после чего резко повернулась к нему и наигранно буднично спросила:

– Мне показалось или сегодня и вправду несколько свежее, чем обычно?

Баранов не сразу и сообразил:

– На дворе лето, а на лужах лед с палец толщиной. На мой вкус, это не «свежее», это гребаный мороз.

Тем не менее его ответ девушку явно удовлетворил.

– Вот сразу видно нормального человека. Не то что Тимофей Иванович! Как заладил «не бери в голову, климат в Подмосковье ужасный» – хоть святых выноси, даже сосулька по лбу не остановила. Я, кстати, теоретически тоже человек, – внезапно добавила она.

– Эм, – несколько замялся Баранов, активно пытаясь понять, хочет он знать, как можно быть «теоретически человеком», или все-таки не очень, но в итоге выдал: – А я Игорь, Игорь Октябриевич. Буду БЖД вести.

– Да, знаю, читала приказы. Ирина. Просто Ирина, не люблю все эти формальности. Заведую библиотечным фондом, ну или по крайней мере той его частью, которую не сожгли, не сгрызли и не потеряли наши чудесные воспитанники.

– А здесь как оказалась? Шантаж или предназначение всей жизни?

Библиотекарь задумалась.

– Ну если я правильно помню, мой знакомый попросил других знакомых, они все вместе немного поугрожали кому-то третьему, и вот я здесь! Ой, там теперь что, вообще снег пошел?

Не до конца поспевая за собеседницей, Баранов тоже глянул в окно.

– Пошел, да еще как. Метель с явными карьерными перспективами бурана.

– И это тоже нормально? – пытливо уточнила она.

– В июне-то? Впервые вижу. – И, не выдержав, добавил: – И абсолютно точно уверен, что это любому очевидно. В чем смысл подобных вопросов?

Ирина посмотрела с каким-то странным прищуром:

– А причину аномалии предположить можете?

Игорь Октябриевич замялся. Вариант с мерзким климатом, вызванным глобальным потеплением, сдвигом полюсов и просто капризами природы, звучал очень приятно и убаюкивающе здраво, и еще пару дней назад, в старой, привычной к шиномонтажу жизни, он бы именно так и ответил. Но сейчас он сидел в АСИМ в теплом свитере и по уши влюбленный в единорога, а значит, с правдой жизни необходимо было если не мириться, то хотя бы начинать жить рука об руку. В том, что его собеседница, как и большинство здешних, была немного поехавшей, он не сомневался. Хочет услышать причину – пусть слышит:

– Крионикс. Где-то неподалеку – вряд ли дальше пяти километров – и сидит там уже больше часа. Судя по снегу, скорее всего, бесится.

Тут вселенная словно моргнула – на секунду все погрузилось во тьму, а Баранов продолжил, не меняя интонации:

– Поправочка – точно бесится.

Ирина улыбнулась. Не так, как обычно улыбались местные, – без хитрости, усталости, презрения или загадочности, а очень человечно, бодро. Улыбнулась – и пододвинула поближе тарелку с какими-то морепродуктами, выложенными на льду.

– Мы определенно поладим. Устриц, кстати, попробуйте: сегодня особо удачные.

– Подозрительно выглядят.

– Это, я бы сказала, их привычное амплуа. Лимончик не передадите?

К вопросам погоды или Криониксу собеседница больше не возвращалась, целиком поглощенная святым долгом научить Игоря правильно есть устриц, но его не покидало ощущение, будто он только что умудрился сделать какой-то важный выбор.

И, как водится, наверняка об этом пожалеет.

Ганбате не терпелось поскорее увидеться с Дорой, но побежать к избушке лешего ему не дали: Дениска уперся всеми лапами и требовал идти в его пухлоенотьем темпе. Более того: из-за обильно падавшего снега и сильного ветра семенил Чертополох еще медленнее, чем обычно, и в какой-то момент наследник мужского прайда вампиров не выдержал, подхватил гордого оборотня на руки – не хочет менять личину на нормальную? Ну и не надо! – и припустил с ним вопреки возмущенному писку и настойчивым ударам лапками. У калитки, однако же, волей-неволей пришлось остановиться. Дениска спрыгнул, очень неодобрительно посмотрел и наконец-то кувыркнулся через себя, чтобы сменить форму. Вот только вместо привычного саблезубого протоенота перед Ганбатой встало некое подобие Сашки. Нет, с виду, конечно, Пень Пнем – вон, даже ранки на шее все наперечет, но картинка для вампиреныша словно двоилась, как не очень качественная 3D-открытка: вроде смотришь – леший, а чуть наклонишь голову – енот енотом, просто в тень Сашкину завернутый. Интересное дело, раньше с таким Ганбата не сталкивался.