Руэст тут же вскинулся.
– Точно! У нас же сейчас нет никаких тренировок и прочего?
– Нет, но все-таки постарайся не попадаться старшим на глаза, – фыркнул тот. – И возвращайся поскорее, а то еще на ужин опоздаешь, тогда точно достанется.
– Хорошо! – обещал Айтос и, надев маску, поспешил прочь из комнаты.
За то недолгое время, которое парень пробыл у себя, на улице стало пасмурнее и прохладнее. Обычно в конце весны здесь было достаточно тепло, но в этом году зима оказалась более продолжительной. Среди Высших имелось несколько рурдов с Даром влиять на погоду, поэтому проблем осадки не доставляли, за исключением тех случаев, когда на их появление способствовали намеренно для испытаний или отборов. До сих пор помню, какой был ливень и страшная гроза! Повезло, что не затопило всю Векросию, но смысла вспоминать об этом не было, особенно, когда с каждым годом отборы и правила все ужесточались.
Со вздохом Айтос огляделся и направился к зданию под номером пять, находящемуся напортив того, в котором проживали они с Коллином и другими Маркскалами. Он старательно избегал встречаться взглядом с кем-либо. Ему часто казалось, что другие пытаются разглядеть его насквозь, но свою паранойю Айтос попытался тут же отогнать.
Лучше уж пускай смотрят, чем пытаются убить…
Айтос остановился в тени дерева неподалеку от окна кабинета первого этажа. Старших ребят без веской на то причины или задания не пускали к Афилпиком, то же касалось и детей, которым не позволено было заглядывать к Маркскалам и тем более Мардлорам. Понадобился ни один день, чтобы выяснить, в какое время и дни Золия проводила занятия там, откуда ее можно было увидеть. Когда же Айтосу это удалось, он стал приходить сюда.
Руэст смотрел, как его мама с красивой узорчатой маской на лице что-то объясняла на доске маленьким Афилпикам. Она была их учительницей не первый год и умела преподносить материал. Когда Айтос сам был Афилпиком, он всегда внимательно ее слушал. Рассказы Золии вызывали восторг и интерес, но… ее взгляд никогда не останавливался на сыне. В Векросии Фулкарним никто, кроме членов Круга Высших, не знал, что Золия приходится матерью трем единственным руэстам. Не знала и сама Золия о том, что у нее есть дети и когда-то была совершенно другая жизнь.
Айтос помрачнел и сжал кулаки. Фтеробат и Касситра не скрывали от него правды. Едва он начал о чем-то догадываться, и они ему все рассказали. Брат с сестрой плохо помнили свою прошлую жизнь, несмотря на то что Стиратель не коснулся их воспоминаний, зато прекрасно запомнили тот день, когда Золию пытали и угрожали их убийством. Близнецы не были уверены в том, сохранила ли их мать верность или же сломалась под давлением Высших, но после ее воспоминания подменили, а память о прошлой жизни стерли. Ее лишили не только семьи и памяти, но и крыльев.
Она даже не догадывается о том, что является руэстом…
Время от времени Айтос порывался с ней встретиться. Он хотел ей все рассказать: о себе, о близнецах, о том, кто они такие… или хотя бы просто поговорить, неважно о чем. Но Фтреробат строго-настрого запретил ему это делать. В тот день они впервые поссорились. «Из-за тебя ее убьют, Айтос» – сказал он, после чего братья несколько дней друг с другом не говорили. Но его Айтос все-таки послушал. Мысль о том, что он мог лишиться Золии, пускай она даже не подозревала о нем и его привязанности, пугала до слез. Именно поэтому парень всей душой желал освободиться… чтобы однажды заговорить с ней и открыть правду.
