Айтос неопределенно пожал плечами. Ему было немного неловко говорить с сыном своей Надзирательницы, и он очень надеялся, что их общие тайны никак не повлияют на отношение Антигроя к нему. Не хотелось бы, чтобы какая-нибудь ревность или обида сказались на отборе, иначе мне точно не поздоровится…
– Он всегда такой, – отпив немного воды из бутылки, неуверенно ответил Айтос, хотя тоже отметил необычное поведение бывшего Надзирателя. Когда он вернулся к ним, то выглядел напряженным, был непривычно сдержан и молчалив, ни на кого не орал, никого не наказывал и вообще вел себя со всеми спокойно, что такому монстру как он было несвойственно. Диз даже поспорила с кем-то из своих друзей и рискнула подойти к нему и спросить, в порядке ли с ним все. Айтос думал, что он прибьет ее на месте, но в итоге всего-то прогнал ее к остальным, так и не дав ответа. – Я слышал, что он такой после разговора с Дэс и Филидонией.
– Филидония? Эта та мелкая, которая занимается одна?
– Ага. Как думаешь, нам позволят поговорить с ней?
– Это будет странно выглядеть, – задумчиво протянул парень, растрепав свои белые как у матери волосы. – Ты можешь расспросить Дэс.
– Почему я?
– Ты ее подопечный, да и доверяет она тебе больше, чем мне. Не держи меня за дурака, – фыркнул он, увидев его растерянный вид, – я все прекрасно вижу и понимаю. Я люблю маму, а раз она доверяет тебе, значит, и я могу. Но не расслабляйся, на отборе поблажек от меня не дождешься.
«Вот и зачем я ему рассказал!», – с досадой подумал Айтос и заметил, что товарищ почему-то замолк. Проследив за его взглядом, он увидел молодого Второвысшего, которого Дасэндэнти наконец решила пробудить ото сна.
– Строуди, как же я рад, что с тобой все в порядке, – поднялся с земли руэст, довольный тем, что Надзирательница сдержала свое слово.
– Анэкта рассказала, что случилось, – со скрытым намеком сказал он. Айтос понимающе кивнул, но в душе надеялся на то, что про Грешные Катакомбы Дасэндэнти ничего не говорила. – Спасибо, что помог им выбраться из леса, а также за то, что помог и мне. Я у тебя в долгу.
– Я всего лишь делал, что считал нужным! – смутился тот, совсем не ожидая услышать подобные слова от того, с кем ему доводилось говорить от силы пару раз.
– Строуди, подожди-ка, раз уж ты в долгу у Айтоса, можешь ли ты прикрыть нас обоих? – вдруг подал голос хитрый Антигрой.
– Что ты задумал? – тут же насторожился альбинос.
– Я? Абсолютно ничего! – то ли это был сарказм, то ли Антигрой совершенно не умел врать. – Мы подумывали ненадолго отлучиться, а ты так вовремя пришел, пожалуйста, помоги.
«Поражаюсь тому, как ты спокойно с ним говоришь…», – покачал головой Айтос.
Он не понимал, о чем шла речь, но решил подыграть. Строуди молча обдумывал слова Маркскала, но в конце концов согласился, предупредив, чтобы ребята сделали свои дела тихо и быстро, иначе проблемы будут не только у него. Антигрой понятливо закивал, схватил нового друга за крыло и потащил куда-то за собой.
– Маме ты ничего не расскажешь.
Это прозвучало как утверждение. Когда Айтос спросил, куда они направляются, Антигрой сказал, что все объяснит на месте.
Айтоса привели в парк к целому фонтану, у которого, как оказалось, их ждала Терас. При виде нее у Айтоса мурашки по коже пробежали. Дар этой девушки был слишком опасен, поэтому ее редко можно было встретить на совместных занятиях или тренировках, но, судя по всему, Антигрою этот факт никак не мешал и его не беспокоило умение девушки прикосновением вызывать невыносимые физические страдания, превращая живое существо в чудовище, размеры и вид которого зависели не только от ее намерений, но и от внутреннего мира существа, как и от Дара, если это относилось к рурдам и руэстам.
