– Да я так-то пыталась стучать. А как вошла? Это мой секрекре.
Отлучившись, Ляля сняла верхнюю одежду и вернулась в спальню к Алу и даже присела на краешек кровати.
– Так а ты чего пришла-то?
– Тебя проведать. Третий день уже дозвониться не могу.
– В смысле? – удивленно вскинув брови, возмутился Ал. – Ты мне не звонила ни вчера, ни позавчера. Мы же созванивались… сколько-то дней назад.
– Вообще-то с тех пор две недели прошло.
Ал недоуменно выпучил глаза.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась Ляля.
Ал продолжал недоумевать.
Ал оживал на глазах. Он суетился на кухне, пытаясь хоть что-то приготовить, но все валилось у него из рук. И при этом он пожирал варенье ложкой прямо из банки даже не пытаясь отыскать хотя бы хлебный сухарь.
– Я вот смотрю на тебя, и вижу, что все в порядке. Так чего ты спал-то, будто мертвяк в могиле? Вот не верю, что…
И Ляля осеклась на полуслове.
– Ты же и есть мертвяк. Но почему ты… впал в спячку.
– Может тому дядьке с усами позвоним? – предложил Ал, облизывая ложку.
– Успеем еще, – отмахнулась Ляля. При этом глаза ее буквально пылали синим светом азарта, – ну-ка расскажи мне, что было до того, как ты лег спать? Ты же лег спать, а не… Да нет конечно. Спать. Ты лег спать! Ведь так.
– Ляля, если ты будешь так тараторить, я не смогу ничего рассказать.
– Молчу-молчу, – прощебетала та, а Ал закатил глаза к потолку.
Следующие десять минут, не забывая периодически отправлять в рот ложку с вареньем, Ал поведал своей гостье о том, как все было накануне. Лекс мол ушел еще позавчера, бессовестно съехал, а вчера Ал долго лежал в ванне, та аж остыла, а потом лег спать. Ах да, аппетит что-то проснулся, а ведь до этого он все эти два месяца не ел и прекрасно себя чувствовал. И не спал.
– То есть позавчера Лекс ушел? – уточнила Ляля.
– Да-да, – подтвердил Ал.
– То есть… – Ляля на мгновение замолчала, чтобы посмотреть на дату в телефоне. – То есть двадцать второго марта?
– В смысле? Десятое же было, или около того, – пробормотал Ал. – Ну, может одиннадцатое.
– Так-так-так, – забормотала Ляля, барабаня пальцами по столу. – Ты проспал десять дней. Как так может быть? И почему ты заснул именно после того, как Лекс ушел?
– В смысле десять дней? Ты же шутишь?
– Если бы, – пробормотала Ляля. – Получается, пока Лекс у тебя жил, ты себя бодрячком чувствовал? А когда он от тебя съехал, ты впал в спячку, подобно мертвяку, у которого нет задания от хозяина.
– У меня же нет хозяина! – взвизгнул Ал.
– Конечно нет. Но видимо это не означает, что ты не будешь входить в энергосберегающий, так сказать, режим. Ну я тебя обрадую. После того, как я уйду, ты вскорости пойдешь и ляжешь в кроватку, и не встанешь, пока тебя кто-нибудь не поднимет.
Ал, будучи в ужасе, выпучил глаза до такой степени, что Ляле показалось, что они сейчас выпадут.
– Так что, Ал, тебе нельзя оставаться дома одному. Можно завести нового квартиранта. Но тут бы я проследила за твоей реакцией на обычного человека. А так-то можно было для разнообразия девушку завести.
Оторопь Ала как корова языком слизала.
– Еще чего! – буркнул он. – Чтобы на нее деньги и время тратить? Уж я как-нибудь обойдусь в ближайшие лет десять. Времени у меня в этом плане еще предостаточно, чтобы все успеть. Кстати, а сколько я проживу? Ну то есть моя прабабушка же намного старше, чем мне казалось. И в ближайшее время станет моложе, может даже моложе меня с виду. То есть еще столько же проживет запросто. И я вроде при жизни мог бы стать ведьмаком, то есть тоже потом бы ездил омолаживаться. А сейчас, будучи живым трупом… сколько у меня времени, чтобы стать великим музыкантом и все успеть?
