Одесский дворик, или Тайная жизнь растений - страница 7

– А вторая банда?

– А Костяны появились чуть позже. Нашу человечку кто-то угостил гранатом. Она сама уже, таки не помнит, как и при каких обстоятельствах на столе появился спелый плод граната. Короче, наши люди, оказалось и гранаты не едят. Вот и лежал бедный фрукт до тех пор, пока не стал покрываться плесенью. Вот тут нашей человечке и пришла в голову гениальная идея, выковырять из граната косточки и посадить их у грунт по принципу: прорастёт – будет прикольно, не прорастёт – ну, и фиг с ним… Надо же людям "на чём-то" учиться!

Месяца два косточки граната признаков жизни не подавали, хотя периодически получали подкормку и питьё. А потом, в один прекрасный день, косточки, таки проросли. Да не просто проросли, а как "ломанулись" расти! Наши люди назвали их Костянами, потому шо имя Костик на всю эту толпу поделить было никак нельзя.

– А шо было дальше? – Свидетель Сельдерея смотрел на Беню открыв от удивления рот.

– А об этом я расскажу в другой раз. Хотя, надеюсь, что когда я захочу в следующий раз поговорить, вас, молодой человек, зашлют в какие-то дебри географии с миссией. Вы, мне возможно даже нравитесь, но уж слишком много вы вопросов спрашиваете!

– Наше вам с кисточкой, уважаемый Семён Семёнович, – радостно помахал Беня ветками, приветствуя своего нового соседа по полке, сансевиерию и, по совместительству, цветочного психотерапевта.

– И вам того же, уважаемый, – не шелохнувшись ответил сансевиерия Семён Семёнович. Впрочем, сдержанность была характерной чертой цветочного психотерапевта: во-первых, толстые плотные листья были практически неподвижны. А, во-вторых, после жизни на подоконнике прокуренного подъезда между седьмым и восьмым этажами, Семён Семёнович научился мастерски слушать. Вот и сейчас он не торопился вступать в беседу со своим новым вынужденным соседом по полке – фикусом Беней.

– Нет, ну, как вам это нравится? – Между тем продолжал фикус, – только я, таки привык, к своей полке на солнечном утеплённом балконе, так нет… запихнули меня в какой-то металлический дребезжащий ящик и… потащили неизвестно куда… Вас, кстати, тоже везли на холодном полу машины?

– Таки нет, меня вместе с Софочкой везли у каком-то открытом пластиковом контейнере, сверху картонных коробок с барахлом людей.

Беня с ревностью посмотрел на цветочного психотерапевта. Он сам уже неоднократно, пока Софа стояла рядом, пытался завести разговор с красоткой, но пока… его поползновения листиками в сторону лялечки-спатифиллума не увенчались успехом. Признавать поражение Бене было неприятно, поэтому он поспешил усесться на любимого конька – возмущение по поводу и без.

– Не, ну как вам, таки, нравится этот грандиозный переезд? – Театрально закипал Беня, – такое впечатление, шо нам сначала по ошибке дали "нурофен", а потом, шоб таблЭтка не пропала, устроили, таки, головную боль…

– Шоб вы знали, – многозначительно заметил Семён Семёнович, – в нашей головной боли с переездом, хуже которого мог быть тока пожар… виноваты Свидетели Сельдерея и "волшебная" кухня на девятом этаже.

– Свидетели Сельдерея? – Воскликнул Беня, – вот, таки не зря меня раздражал этот нахальный молодой человек. Я так и знал, шо не просто так, а с тайным интЭресом, этот сельдерей спрашивал за жизнь почившего Абрама Соломоновича. Стоял рядом, невинно лупал глазками, а сам думал, как бы нам всем сделать скандал, шоб было весело!