– За что, за поцелуй?
– За то, что спас меня.
– Это ты меня спасла, – эти слова Виктор произнёс с грустью, в его глазах возникла тревога, он вспомнил где они.
– Нам необходимо идти, – поднялась женщина.
До лодки они добраться не смогли. Единственное, что у них получилось, выползти из воронки и втиснуться под разлапистый можжевельник. Здесь когда-то была стоянка спелеологов. На маленькой поляне виднеется пятно от кострища. В корнях дерева заботливо прикрыты пустые консервные банки и даже пара стеклянных бутылок – безусловно, это настоящее сокровище. Вот ещё спички раздобыть бы? Неожиданно просыпается голод и наглым образом сжал пустые желудки.
– Кушать хочется и опять… пить, – с грустью произнесла Нина.
– Надо идти к озеру.
Виктор попытался пошевелить ногой, но резкая боль заставила его прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.
– Мне трудно дышать, – созналась Нина, – я не смогу идти.
День медленно ползёт, убивая в душах надежду. Виктор и Нина с каким-то безволием лежат под деревом, не в силах сдвинуться с места.
Ночь как всегда застала врасплох. Нина цепенеет от холода и даже не заметила, как её накрыл своей рубашкой Виктор.
Какая-та птица завязла в листве. Она жизнерадостно скачет, расшвыривая сухие веточки. Затем, мелодично свистнула и шумно вспорхнула, разбудив Нину. Раннее утро, может часов пять. Холодно, но не так ужасно как было раньше. Женщина со стоном прислонилась к стволу дерева. Она заметила на себе рубашку и осмотрелась по сторонам. Виктора нет. Беспокойство кольнуло душу, но пока не страх. Она долго его ждала. Затем решила выползти из-под дерева, но услышала волочащиеся шаги и очень обрадовалась. Виктор, опираясь на сухую ветку, ковыляет к ней. Он раздвинул колючую листву и, улыбаясь, посмотрел на неё.
– Как я тебя долго ждала, – только и смогла вымолвить Нина.
– Испугалась, что я ушёл?
– Что ты! – излишне горячо воскликнула женщина.
– Понятно, – усмехнулся мужчина и вывалил из карманов целые жмени кузнечиков. – С холода они едва двигаются. Собрать их было совсем просто.
– Мы будем ловить рыбу? – обрадовалась Нина.
– Нет. Мы их будем есть.
– Кузнечиков?
– Безусловно.
– Сырыми?
– Обязательно.
– Ты с ума сошёл… ешь сам. Ты знаешь, я не голодна, – она сглотнула голодную слюну.
– Ты будешь их есть.
– Меня вывернет!
Нину действительно начинает тошнить, но желудок пустой и она лишь икнула, растеряно хлопнула глазами.
– Насекомых есть нельзя! – с обречённостью выкрикнула она.
– А что можно? – с иронией спросил Виктор. – Если нам повезёт, доберёмся до озера, наловим лягушек.
– Б-р-р!
– А потом, может, словим диких голубей.
– Это немного лучше. Может, с них и начнём?
– Для этого нужны силы, а их нет, – Виктор, тщательно скрывая омерзение, решительно засунул кузнечика в рот.
– Вкусно? – не сводит с него дикого взгляда Нина.
– Как тебе сказать… конечно… омерзительно.
– Поняла, – вздохнула женщина, – что ж, давай и мне.
Удивительно, но трапеза из мерзких насекомых придала им те необходимые силы, чтобы изгнать из сознания замаячивший где-то в глубине призрак смерти.
Некоторое время они отдыхают, восстанавливают сумбурные мысли в порядок. Затем Виктор, опираясь на палку, решительно поднимается.
– Пойдём, что ли, – произнёс он, с тревогой глядя на Нину.
– Мы идём к озеру? – обрадовалась она.
– Нет, до озера не дойдём. Вернёмся к лодке. Там куча тряпья. Тебе необходимо сделать тугую перевязку.
