Один из нас - страница 19

– А что ты, кстати, такое говорил? Я что-то плохо помню.

– Все, что было надо, я сказал. Теперь твоя очередь. Иначе ты не дождешься от меня ни единого слова.

– Ты сломаешься, – поддразнила она. – Я могу быть очень упрямой. В этих делах я совсем как моя мама.

– Да уж. – Он снова засмеялся. – Скорее всего, я сломаюсь.

Если он не скажет это первым, то скажет она. Ей не терпелось сказать ему всю неделю.

Может быть, сегодня ночью. Сегодня было возможно все.

Они вошли в лес. Эми прислонилась к нему, и он обнял ее за талию. Его пальцы пробрались внутрь ее джинсов, ладонь легла на бедро. Она прочла свой учебник гигиены от корки до корки. Она знала, что если заниматься сексом в презервативе, это не гарантирует, что ты не подцепишь заболевание, которое распространяется при телесном контакте. Тем не менее трогать друг друга там, внизу, не возбранялось: они могли делать это без риска распространить заболевание, если использовали одноразовые перчатки.

Его пальцы передвинулись к мягкой выемке между ее ребрами и подвздошной костью. Эми поежилась от его прикосновения и дернула себя за волосы. На коже высыпали мурашки.

– Ну а теперь кто боится? – спросил он.

Она не боялась. Это было возбуждение. Она хотела быть нормальной девочкой.

– Не волнуйся, – добавил он, – мы уже почти пришли. Слышишь музыку?

Среди деревьев бухал сумасшедший бас, в ветвях мелькали отблески. Они с Джейком сошли с тропы и пошли напрямик, пока не оказались на поляне, окруженной древними дубами и гикори.

Трой подбрасывал прутики в небольшой костерок на дне выложенной камнями ямы. Салли и Мишель сидели на одном из нескольких бревен, положенных возле кострища вместо скамеек. В переносном магнитофоне орала какая-то песня, которую Эми никогда не слышала.

– Хей-хей-хей! – приветствовал друзей Джейк, изображая Толстяка Альберта.

Трой расцвел улыбкой:

– Теперь можно начинать веселиться! Глянь-ка, что принесла Мишель: бутылку красного!

– А ты? – спросил Джейк. – Ты-то принес что-нибудь?

– Пару бутылок «Йинглинга». Привет, Эми!

– Господи помилуй, – произнесла она. – Что у тебя с лицом?

Кто-то разрисовал его маркерами – жирные черные линии на темной коже. Свет от костра еще больше дополнял отвратительную картину, превращая лицо в ухмыляющуюся маску с острыми клыками и большим красным языком, вытянутым вверх, как бы облизывая правую щеку. Салли и Мишель засмеялись. В отблесках пламени Эми увидела, что их лица точно так же изуродованы.

Мама рассказывала ей, что раньше дети раскрашивались подобным образом на Хеллоуин – до того как появились настоящие монстры. Нарядившись чудовищами, они ходили по домам и выпрашивали сласти.

– Мы сделали себе уродские лица! – похвастался Трой.

– Зачем вам это понадобилось?

– Потому что это круто!

– Ужасно жаль вас разочаровывать, но это совсем не круто.

– Уроды – это круто, – сказал Джейк. – Крайности выносят мозг.

– Почему вы называете их уродами?

– У «Би-52» была такая песня, «Каменный урод».

– Это то, что сейчас играет?

– Нет, это «Стыдомания», альбом «Чумное поколение».

– Кажется, я видела их на одной из твоих футболок, – сказала Эми. – Они поют так, словно их что-то очень достало.

– Это музыка бунта, – ответил Джейк.

Трой сказал:

– Уродам не нужно писать музыку или носить костюмы, чтобы заявить о себе. Они заявляют о себе самим своим существованием. Просто тем, что они есть.

– В задницу общество! – вставил Джейк.