Южный город встретил Женю и Катю обилием солнца, запахом цветов и разноголосицей. На улицах можно было услышать говор на русском, кавказском, украинском, и даже иврите.
Иногда в эту какофонию говора вплетались слова на иностранном языке: английском, французском, или немецком.
И на всех красовалась разноцветно-пёстрая одежда.
Этот город по разнообразию в нём национальностей, то есть, жителей и гостей, напоминал древний Вавилон.
Но в этом городе никто никуда не спешил. Люди прогуливались по тротуарам, заглядывали в витрины магазинов, то есть, глазели, иногда что-то покупали.
Катя, держась за руку мужа, шла рядом, и широко раскрытыми глазами глазела по сторонам.
После столичного города и русской глубинки, её здесь всё поражало – даже мужчины и женщины верхом на осликах. А уж ослик запряжённый в арбу на огромных колёсах… – это было что-то… Такой маленький по сравнению с телегой.., умильно думала она.
Она надеялась, что Женя, как заботливый муж, заранее побеспокоился о номере в какой-нибудь гостинице, но ничего подобного.
Они всё шли и шли, отдаляясь всё дальше от вокзала, а, затем, и центра города.
Наконец она не выдержала, и резко дёрнув Женю за руку, остановилась.
– Женя, мы уже прошли больше половины города, а ты всё тащишь меня и тащишь. Я, в конце-концов, уже устала. Куда мы идём? Мы миновали уже две гостиницы…
– Потерпи ещё немного родная. Мы уже почти на месте. Осталось пройти ещё квартал.
– Там, что? Гостиница?
– Нет, Катенька. Там частный дом.
– Женька, так.., там же никаких удобств, – возмутилась она. – Я хочу в гостиницу, – и для наглядности, что она рассердилась, топнула ногой.
– Не волнуйся милая. Это специальный дом. Кстати, в нём все удобства предусмотренны, мне обещали.
– Тогда почему мы пешком тащимся? Могли бы на такси доехать, – опять «завелась» она.
– Ну, Катька, ты же видела какая очередища там. Мы уже почти пришли, а так бы ещё стояли в очереди.
– Ладно, уговорил, – вздохнув, согласилась она, – тогда пошли, чего стоим? – Веди к своему «частному дому со всеми удобствами».
Через квартал они подошли к одноэтажному домику почти скрытому за деревьями сада.
Женя открыл калитку, и по дорожке, вымощенной каменной плиткой, направился к крыльцу.
Пошарив под тряпичным половичком на крыльце, он достал ключ и отпер дверь.
– Катя, входи, будь как дома, – приглашающе, словно он был хозяином этих «хором», сказал Женя, и пропустил её вперёд.
Катя, начиная с калитки, следуя за мужем, всё более и более удивлялась увиденному.
Её удивило отсутствие встречающего хозяина, или хозяйки. Её удивила уверенность мужа в поисках ключа, и его широкий приглашающий жест.
Особенно её поразили последние сказанные им слова – будь, как дома.
Что могут означать эти слова? Не мог же он, вот так, запросто, распоряжаться чужим имуществом.
И она медленно, и несмело переступила порог.
– Катя, знакомься с домом, – услышала она идущего следом мужа. – Что будет непонятно, спрашивай.
Ты полновластная хозяйка в нём. Если что-то не понравится, ты только скажи, я переделаю.
