– Если что-то нужно за пределами этой комнаты, сходи и возьми, – прервал он ее раздумья. – После я закрою все, нарушать контур будет нельзя, пока не закончим. Заодно принеси мне кипятка и заварочный чайник, пожалуйста. И воды – тебе потом очень захочется пить.
Про себя решив беспрекословно его слушаться (иначе зачем было вообще все это затевать?), Катя поплелась на кухню. Включила чайник, собрала все, что он просил, на всякий случай наведалась в санузел, где не удержалась и повертелась у зеркала. Ритуал ритуалом, а выглядеть перед Димой хотелось хорошо.
Когда она вернулась, он успел расставить на полу в центре комнаты девять круглых металлических чаш и соединял их прямыми линиями, посыпая пол каким-то черным порошком. Не отводя глаз, велел Кате раздеться, снять украшения и все, что есть на теле, и оставить за порогом.
Проделав это, она поставила на журнальный столик то, что принесла, забралась с ногами и в кресло и молча наблюдала, как Дима выводит посреди очерченного пространства сложный геометрический рисунок.
«Похоже на восточные символы. Мандалы, кажется, – вспомнила Катя. – Или вообще что-то из вуду».
Чем бы оно ни было, выглядело красиво. Дима рисовал умело, быстро, ровно и аккуратно. Вскоре он закончил, взял ловца снов, которого когда-то дарил Кате, и положил в центр рисунка. Удивительно – переплетение нитей и бусин, раздражавшее нарушением симметрии, идеально вписалось в символ. Составило с ним гармонию, ласкающую взор.
– Перфекционистка, – сказал Дима с улыбкой. Подошел, разложил на столике мешочки и склянки и принялся заваривать некое зелье. Запахло сеном, пылью и банными вениками.
– Ты все-таки читаешь мысли! – воскликнула Катя, поглядывая на настой с опаской. Вряд ли он себе его заварил.
– Нет, только эмоции. И такое острое удовольствие от вида симметричных линий сложно было не заметить. Напомни потом, и я буду иногда рисовать для тебя такие штуки, раз они тебе настолько понравились. – Выждав еще пару минут, он завершающим аккордом влил в чайник яркую как зеленка жидкость с острым травяным запахом. – Готова?
Делать было нечего, и она кивнула. Подтвердив ее опасения, Дима вручил маленькую пиалу с узбекским орнаментом. Красивую, явно ручной работы, почти невесомую. Вот только содержимое не радовало. Стараясь не нюхать, Катя выпила залпом. На вкус оказалось не так уж и противно, только горько.
– Можно запить? – глотая едкую слюну, спросила она.
– Нельзя, может стошнить раньше времени. Потерпи.
– В смысле раньше времени?
– Молчи и слушай, хорошо? – велел он, помогая Кате выбраться из кресла. – Когда войдешь в круг, спрашивать будет поздно, поэтому если что-то непонятно, давай выясним сейчас. Но твоя задача проста, уверен, справишься.
Оказалось, что, пока Дима будет бороться с демоном, ей нужно сидеть, не сходя с места, беспрекословно выполнять все указания и читать вслух текст с листа бумаги, свернутого в рулон. Буквы были русскими, но слова непонятными, ладно хоть ударения проставлены.
– Весь? – переспросила Катя, прикидывая толщину свитка. – И что это такое вообще?
– Сколько успеешь. Главное, читай. Читай внимательно, нельзя сбиться или прерваться. Это очень важно, чтобы слова звучали правильно и непрерывно.
– Если это все, что от меня требуется, пожалуй, смогу, – нервно усмехнулась она. – Просто сидеть и читать вслух, так?
– Так. Что бы вокруг ни происходило, – серьезно ответил он и пояснил, учуяв ее испуг: – Пока я рядом, вреда тебе он не причинит. Но постарается смутить, напугать и заморочить. А ты не ведись, делай как я велю и не прерывайся. Договорились?
